Четырех дней такого времяпровождения оказалось достаточно, и, извинившись (проблемы на Среднем Востоке), премьер-министр с супругой решили уехать на следующий день утром. В последний вечер их пребывания поспешно организовали игру в шарады. Выбор цитат — это одна из привилегий королевы, о которой, по-видимому, не многие знают, и, как правило, авторы выбранных цитат оказываются хорошо известны ей, но отнюдь не всем остальным, включая и премьер-министра.

Премьер-министр не любил проигрывать, даже монарху, его не утешило, когда один из принцев объяснил, что шанс выиграть был только у нее, потому что фразы (некоторые фразы были из Пруста) подбирал Норман из прочитанных ими книг.

Если бы королева вернула себе большинство давно позабытых привилегий, это не взбесило бы премьер-министра сильнее, и, возвратившись в Лондон, он, не тратя времени, отправил своего специального советника к сэру Кевину, который выразил сочувствие, заметив, что в настоящее время Норман — это то бремя, которое приходится нести всем. Но на специального советника его слова не произвели впечатления.

— Этот тип, Норман, педераст?

Сэр Кевин ручаться не мог, но счел, что исключать этого нельзя.

— А она знает?

— Ее Величество? Наверное.

— А пресса?

— Думаю, — проговорил сэр Кевин, сжимая и разжимая челюсти, — пресса — это последнее, что нам нужно.

— Совершенно верно. Могу я на вас положиться?

Королеве предстоял государственный визит в Канаду, удовольствие, которое Норман решил не делить с королевой, предпочтя поехать в отпуск, домой, в Стоктон-он-Тиз. Однако он все приготовил заранее, старательно собрав чемодан книг, которых хватило бы, чтобы полностью занять Ее Величество в путешествии от одного побережья до другого. Канадцы, насколько было известно Норману, народ не книжный, а программа настолько плотная, что возможность Ее Величества выбрать себе книгу в книжном магазине невелика. Королева предвкушала эту поездку, большую часть которой предстояло проделать на поезде, воображая, как в счастливом одиночестве она будет листать дневники Пипса, которого раньше не читала, а поезд будет мчать ее через континент.

На самом деле, поездка, или во всяком случае ее начало, обернулась полной катастрофой. Королева была необщительной и мрачной, что ее придворные не преминули бы приписать чтению, если бы не то обстоятельство, что на этот раз она ничего не читала. Книги, которые приготовил для нее Норман, непостижимым образом исчезли. Они отправились из Хитроу вместе с королевой и сопровождающими ее лицами и через несколько месяцев обнаружились в Калгари, где стали украшением хорошей, хотя довольно странной выставки в местной библиотеке. Тем временем Ее Величеству нечем было заняться, и вместо того, чтобы сосредоточиться на текущей работе, а это и было целью сэра Кевина (для чего и книги были отправлены совершенно по другому адресу), королева ничего не делала, что приводило ее в раздражение и затрудняло общение с ней.

На далеком севере белые медведи, так и не дождавшись появления Ее Величества, уплыли на льдине. Бревна сбивались, создавая заторы, ледники соскальзывали в холодную воду, но царственная гостья ничего не замечала и не покидала своего салона.

— Не хочешь взглянуть на водный путь по реке Святого Лaвpeнтия? — спросил ее муж.

— Я открывала его пятьдесят лет назад. Не думаю, что он изменился. Даже Скалистые горы удостоились лишь ее небрежного взгляда, а Ниагара была категорически отвергнута ("Я видела ее три раза"), и герцог поехал один.

Но случилось так, что на встрече с видными канадскими деятелями культуры королева заговорила с Элис Манро и, узнав, что та пишет романы и короткие рассказы, попросила одну из ее книг, чем очень обрадовала писательницу. Более того, оказалось, что книг у нее много, и Элис Манро охотно снабдила ими королеву.

— Что может быть приятнее, — делилась она с соседом, канадским министром внешней торговли, — чем встретить автора, который нам нравится, а потом вдобавок выяснить, что им написана не одна и не две книги, а по меньшей мере дюжина?

И все — хотя она об этом и не упомянула — в мягкой обложке, а значит, умещаются в сумочку. Норману была немедленно отправлена открытка с распоряжением взять несколько недостающих книг в библиотеке к ее возвращению. Она уже предвкушала удовольствие!

Но Нормана там больше не было.

За день до того, как Норман собрался отбыть в Стоктон-он-Тиз к ожидавшим его развлечениям, его вызвали в офис сэра Кевина.

Специальный советник премьер-министра рекомендовал уволить Нормана; сэру Кевину не понравился специальный советник, Норман ему тоже никогда особо не нравился, но специальный советник нравился ему еще меньше, и это спасло шкуру Нормана. Кроме того, сэр Кевин чувствовал, что уволить Нормана было бы слишком тривиально. Не надо никого увольнять. Существует более изящный выход.

— Ее Величество всегда заботится о росте своих служащих, — ласково сказал личный секретарь, — и, хотя она удовлетворена вашей работой, ей хочется знать, не приходила ли вам в голову мысль об университете?

— Об университете? — переспросил Норман, которому такая мысль в голову не приходила.

— А именно, Университет Восточной Англии. Там очень хорошее английское отделение, а также факультет литературного мастерства. Достаточно назвать имена, — сэр Кевин заглянул в блокнот на столе, — Иэн Макьюэн, Роуз Тремейн и Кадзуо Исигуро...