— Не хочу-уу! — капризно заныла подруга, пытаясь крепче ко мне прижаться, но я не дала ей это сделать:

— Алила, если ты не проснёшься и не отцепишься от меня, я перенесусь во дворец прямо так!

— С ума сошла, — буркнула подруга. — Там же Челси!

— Э, твои сведения устарели! — воскликнула я, смеясь, и вдруг замерла. — Погоди… Так ты ничего не знаешь?!

— Чего я не знаю? — мгновенно открыла глаза Алила и с любопытством заядлой сплетницы на меня уставилась. И тут же вытаращилась на мою корону, даже потрогала. И наконец отпустила меня, чтобы заскакать по постели, хлопая в ладоши:

— Ура! Ура! Ура! У Лада получилось! Слава, а почему у тебя такое лицо? — она насторожённо замерла.

— Потому что сейчас я буду тебя убивать, — процедила я сквозь зубы, нащупывая подушку. — И ты зря хихикаешь, подушка — тоже оружие. Главное, знать, куда бить…

А сестрица и младшие брательники позаботились о том, чтобы я об этом знала. Поэтому Алила вскоре пожалела, что не отнеслась к моему предупреждению всерьёз.

— Слава! Ой! Хватит! Аийй! — вопила она, улепётывая от меня по всему будуару, который, кстати, так и не отремонтировали с памятного взрыва. — Не надо! За что??

— За что?! — взвыла я, ловко нанося очередной удар. — За то, что ты о других совсем не думаешь! За то, что я из-за тебя оказалась на троне! За то, что ты вытворяешь неизвестно что! Тебе припомнить твоё любовное заклятье, а?! А нарушение запрета?! Ты о нас подумала, самоубийца недоделанная?! Тебя мой опыт ничему не научил?! Свинья!

Я швырнула в Алилу подушкой и остановилась. Алила тоже замерла, удивлённо на меня глядя.

— Оденься!

Очевидно, я совсем её зашугала, потому что подруга мгновенно схватила ближайшую тряпку и натянула на себя. Тряпка честно притворилась платьем, как обычно, коротким и дырчатого покроя. Алила снова испуганно застыла.

— Если ты думаешь, что я и дальше буду тебе всё прощать, то ты глубоко ошибаешься, — сказала я, отдышавшись. — Это был последний раз. Я из-за тебя должна нервничать и мотаться на грань! А ты тут как ни в чём ни бывало отмечаешь помолвку с Давом! Даже не поинтересовавшись, где я была две недели и что со мной!

— Лад сказал, всё в порядке, — прошептала она, всхлипнула, по её щекам покатились слёзы. Чудесно, сейчас меня, чего доброго, обзовут злыдней и обвинят в эгоизме и неумении уважать чужое личное пространство… — Я отвратительная подруга! — взвыла Алила, кидаясь мне на шею. — Слава, мне так стыдно! Но понимаешь, Дав, я его так люблю! И тут: мы живы, и запрета больше нет, и… Я больше не буду!

— Ладно, только больше не делай глупостей, — буркнула я. Ну вот почему у меня не получается долго на неё сердиться, хотя надо бы?! Я оторвала от себя Алилу и сурово посмотрела ей в глаза: — Пообещай, что впредь будешь думать, что творишь!

— Обещаю, — кивнула она.

— Ну и хорошо. А теперь иди в мою комнату, там пять девушек, которых мне поручил Тан, займись ими: узнай, чем им можно помочь. А потом приводи себя в приличный вид и перебирайся во дворец. У меня там одна должность пустует, старшей фрейлины…

Алила с радостным визгом подскочила и обняла меня. Всё-таки она меня любит, вон как рада, что я её простила!

— Я смогу всё время быть рядом с Давом! — завопила подруга, бросая меня и принимаясь с торпедной скоростью носиться по будуару, выуживая откуда-то из-под кровати чемодан и принимаясь кидать в него вещи. — И смогу вести светскую жизнь! И все благородные гады будут облизываться, а я смогу показать им твой герб на платье и они отвалят! О да! О да! Во дворец — старшей фрейлиной, а не контрактницей! Ура!

С минуту я понаблюдала за эйфорией с мыслью: ну да, любит она мебя, как же! Потом напомнила:

— Госпожа старшая фрейлина, а вы не забыли о первом же моём поручении?

Алила замерла, хлопнула себя по лбу и, ни слова не говоря, вылетела из комнаты.

Я вздохнула и зажмурилась. Хочу оказаться рядом с Ладом, но так, чтобы меня никто не заметил! Посмотрю сначала, насколько он зол…

Я открыла глаза и обнаружила себя на кровати в собственной королевской опочивальне. Плотная ткань балдахина не пропускала свет, но он проникал сквозь щель в не до конца задёрнутом пологе. А ещё сквозь эту щель прекрасно проникали голоса.

— Прекрати, — холодно сказала Иптазээ. — Ты и так контролируешь каждый её шаг.

— Вовсе нет, — раздражённо отозвался Лад, нервно постукивая носком ботинка по ножке кресла. Я к этому звуку уже почти привыкла: когда мы в чём-то не сходились на тайном совете, он всегда начинал так делать. И чем быстрее, тем больше был раздражён, и тогда я понимала, что спорить бесполезно, и умывала руки — всё-таки он лучше знает, что делать. Сейчас ритм свидетельствовал только о начальной стадии. — Позволь тебе напомнить, что Танислава — наша королева…