Более отдаленным противником Антигона был Птолемей II, который мог финансировать нападение на него Пирра в 274. [669] Враждебность Птолемея была основана на морском соперничестве в Эгейском море и на союзе Антигона с Антиохом. Женитьба Антигона на Филе и предшествующее соглашение, по которому между территориями и зонами влияния двух царств была установлена четкая граница, решила все их взаимные проблемы, что было важной основой продолжения союза, поскольку ни у одной стороны не было планов захвата земель другой. [670] В дополнение оба царя в 270-х гг. до н. э. были заняты другими проблемами, Антигон в Македонии с Пирром и в Греции, а Антиох в Малой Азии.

Антиоху приходилось сражаться с отрядами галатов повсюду, где он только мог их найти. Требовалось время, чтобы найти и поймать их, а одержать победу над ними было нелегко. Иногда он сталкивался со значительными силами галатов в битвах, в которых основным победоносным оружием были слоны. Это могло быть уже в 275 или в конце 270-х гг. до н. э. [671] Принятие ответственности за борьбу с этими отрядами царем династии Селевкидов интересно: он унаследовал Малую Азию от своего отца, который овладел ею всего за несколько месяцев до смерти. Антиох был решительно настроен удержать эту часть своего наследства, но задача была нелегкой и стоила неоправданно дорого.

Кампании были сумбурными и запутанными, как раз тот тип ситуации, которым умело пользовался Птолемей II, но, похоже, что в этом случае его опередили. Его сводный брат Магас, царь Киренаики, женился на дочери Антиоха и Стратоники Апаме, знак того, что цари вступили в союз. Это произошло в 274 г. до н. э., даже во время войны с галатами Антиох активно вел антиптолемеевскую дипломатию. Теперь он оказался в союзе с Антигоном и Магасом. В ответ Птолемей вполне мог поддержать Пирра в нападении на Антигона в 274 г. до н. э. В 275 г. до н. э. Магас предпринял попытку захватить власть в Египте, начав поход на Александрию из Кирены, но восстание местных ливийцев заставило его повернуть назад. [672] Птолемей обвинял в войне Антиоха, но восстание его наемников-галатов не позволило ему двинуться ни против Магаса, ни против Антиоха. Подавив восстание, Птолемей объявил победу над варварами равносильной победе над Антигоном или Антиохом. [673]

Ситуация переросла в войну в Сирии между Птолемеем и Антиохом, которая началась, вероятно, в 274 г. до н. э. В результате Магас в Киренаике и галатийцы в Малой Азии в основном были оставлены в покое. Антиох совершил несколько завоеваний в Сирии, и Птолемею пришлось вести ожесточенную борьбу, чтобы вернуть свои потери. Цари заключили мир в 271 г. до н. э. без серьезных территориальных изменений, Антиох повернул на север и еще раз разбил галатов — победу с помощью слонов он одержал в конце 270-х гг. до н. э.

Вторжение галатов в Малую Азию защитило новые царства вдоль северного побережья Анатолии от подчинения Антиоху и косвенно помогло Магасу сохранить свою независимость в качестве царя Киренаики. Внутри Малой Азии по-новому проявили себя другие местные силы, включая македонских аристократов: Филетер из Пергама помог в борьбе против захватчиков, и это подняло его положение до почти полной независимости; [674] брат Антиоха Ахей расположился в Малой Азии и достиг положения местного властителя, позже его потомки добивались положения местных царей. [675] Тем временем галаты расселились в части Каппадокии с центром в таких древних городах, как Анкира и Гордион. Таким образом, продолжался медленный процесс дезинтеграции великих царств, который к концу I в. до н. э. закончился поглощением их Римом или Парфией. На месте двух царств 335 г. до н. э. Македонии и Персии в 270 г. до н. э. существовало по меньшей мере девять государств: Македония, царства Селевкидов и Птолемеев, Вифиния, Северный союз, Понт, Армения, Атропатена, галаты, а вскоре независимой стала и Бактрия, и это было только начало процесса.

Внутри великих царств усиливались попытки привлечь местное население. В Вавилонии местные жители работали в администрации. В Египте Птолемей проявлял щедрость по отношению к храмам и объявил о своей победе в войне с Антиохом, сообщив, что статуи богов, похищенные его врагами, возвращены — чисто египетская формулировка. [676] В Азии греческие города воздавали почести Антиоху за его усилия защитить их от набегов галатов. В Бактрии правители Селевкидов, продолжавшие работу Антиоха между 292 и 281 гг. до н. э., объединили греков и бактрийцев против набегов кочевников. В Македонии правление Антигона способствовало постепенному принятию новой династии македонцами. Это партнерство продлилось еще на столетие. Три великих царства, возникшие из развалин и беспорядков империи Александра, теперь утвердились, каждое обладало собственным характером, у каждого была действующая система управления, хотя македонской версии потребуется еще время для развития, все они казались достаточно прочными, по меньшей мере в обозримом будущем. Новое поколение царей имело собственные амбиции, но они были гораздо менее разрушительными, чем у их отцов. И такие амбиции были менее вредоносными для благополучия их подданных, хотя это явилось скорее следствием оценки ограниченности ресурсов, чем чего-либо еще.

Череда войн, начавшаяся с попытки Магаса захватить трон Птолемеев в 275 г. до н. э. и закончившаяся мирным соглашением между Антиохом I и Птолемеем II в 271 г. до н. э., продемонстрировала пределы возможностей царств: ни одно из них больше не было способно нанести серьезный вред другим. Союз Антиоха II с Магасом особенно значителен и показывает, что дипломатическое маневрирование было столь же важным элементом ведения дел, как и военные приготовления. Если намечалось нападение, то предполагаемая жертва обладала множеством дипломатических ресурсов, чтобы отвлечь агрессора. Таким образом, в Восточном Средиземноморье сложился теперь баланс сил, точно так же, как это было в Греции перед вмешательством Македонии вдела городов-государств. Как и при любом балансе сил, выживание зависело от готовности и вызывало постоянные войны, и со временем кто-то должен был стать победителем. В течение двух последующих веков не было признаков, чтобы кто-либо из царей всерьез ставил целью восстановить краткое единство империи Александра, за возможным исключением Антиоха III. Все три царства своими собственными способами избавились от проклятья Македонии, кризиса после смерти царей, и их династии стали центрами упорядоченной администрации, сохранявшими внутренний мир.

Объединение империи Александра было частью политических дискуссий в течение почти 50 лет, начиная с возвращения Александра из Индии и до смерти Селевка Никатора. Добиться этого единства оказалось невозможным, за исключением краткого периода между 325 г. до н. э. и смертью Антипатра в 319 г. до н. э., несмотря на новые достижения Антигона и Селевка. Неудача идеи объединения была связана поначалу с недостатком воображения двух ведущих персонажей Антипатра и Антигона, а это прежде всего было следствием того, что они не сопровождали Александра в великие кампании в Бактрии и Индии. Эти люди задали политическую повестку дня на последующие 20 лет: у Антигона, по-видимому, были подобные намерения, но, как и Антипатр, он был слишком стар. Однако остановил его не возраст, поскольку амбиции Селевка сохранялись до самой смерти, когда ему было далеко за семьдесят. Не препятствовали объединению и менее значительные амбиции Кассандра, Птолемея и Антигона Гоната. В конце концов оно было блокировано неспособностью македонского царства и народа возвыситься до решения этой задачи. Повторяющийся отказ македонцев принять имперскую роль был подлинным препятствием к объединению. Амбиции Александра были слишком велики для его народа.