— Не подскажете, здесь парень ехал в таком… такой кожаной куртке?

Проводник смерил меня презрительным взглядом.

— Нэ бачив я ниякого парня, — начал блефовать неожиданно.

— Как это?.. Вы же вчера с ним разговаривали, вон там, у туалета.

— Нэ було там никого.

Напомнить ему проверенным способом, специально предназначенным для таких типов, я не имел права: не в Хьюстоне. Да он и не обязан был отвечать. Работники органов в подобных случаях суют под нос красные ксивы, а я мог сунуть разве что четвертную, и я бы так и сделал, если бы был уверен в необходимости его ответа. Причастность же парня к исчезновению клиента пока была лишь плодом моей фантазии.

— Значит, не видел? — на всякий случай я прищурил глаза и придал голосу угрожающий оттенок, насколько позволяли мои актерские способности.

— Ни, — уверенно мотнул фуражкой проводник. — А, ма-буть, бачив, да забув.

Я понял, что ничего не добьюсь от него (по крайней мере — бесплатно), и удалился. Что за невезуха: голодным был — чуть на поезд не опоздал, пожрал — клиента упустил. Может, у меня с желудком не в порядке?.. Так или иначе, козе было понятно, что эту партию я проиграл, и уровень разговора с Квадратом будет зависеть от последствий.

В мерзком настроении я вернулся в свое купе. Позвякивала ложечка в пустом стакане. Профессор отложил Фрейда, посмотрел на меня сквозь толстые линзы очков и сказал с издевательской вежливостью:

— Товарищ вам чемоданчик оставил, — и встал, давая возможность убедиться в наличии багажа.

— Какой товарищ? — выпалил я машинально.

Он развел руками и загадочно улыбнулся. Приподняв полку, я обнаружил в багажном ящике серый чемодан средних размеров.

— Спасибо, — сел на место, старательно изображая спокойствие.

— Как супруга с детишками? — не отрывая взгляда от книги, подначил попутчик.

В этой игре победителем выходил не я: стечение обстоятельств оправдало его вчерашнее умозаключение по поводу моей командировки.

Поезд замедлял ход, хотя за окном никаких примет станции не было: до самого горизонта раскинулось поле, а вдоль железнодорожной насыпи тянулась грунтовка.

Интуиция подсказывала, что мне с самого начала отводилась роль подкидного дурака, но в полной мере я осознал это только теперь. Итак, меня наняли в качестве носильщика и за это заплатили две «тонны» аванса… Если даже наплевать на вопросы, кому и для чего понадобилось играть со мной в кошки-мышки, и почему, собственно, нельзя было сразу допустить, что я с удовольствием отволок бы этот чемодан за те же деньги, то оставалось выяснить хотя бы, куда мне его девать?.. Мысль о том, что меня наверняка будут встречать, не утешала, но делать ничего не оставалось, кроме как ехать до конца.

В окно я увидел милицейский «уазик», два военных грузовика, солдат с автоматами… Странно, почему не на границе, а посреди суверенной Украины решили устроить таможню? Возможно — именно перед столицей, но и в этом случае не мешало хотя бы раздать декларации. Я хотел спросить у Профессора, что думает по этому поводу Фрейд, но он опередил меня, неожиданно воскликнув: «Ах, простите!» — и полез в нагрудный карман пиджака.

— Чуть не забыл… вот, ваш коллега просил записочку передать.

Ругательство, которое я мысленно произнес утром в адрес своего попутчика, следовало бы повторить сейчас вслух.

Будто предчувствуя это, он смущенно кашлянул, попятился и вышел, тихонько притворив дверь. Я нетерпеливо развернул сложенный вчетверо листок из блокнота.

И все?.. Что за тон?.. По-моему, я не нанимался возить чемоданы, да еще под чьим-то присмотром! В задании, подписанном моим непосредственным начальником, было недвусмысленно сказано, что это я должен пасти, а не меня… Сейчас же получалось, что из «волка» я превратился в «овцу», из охранники — в объект… Ну, нет! Так мы не договаривались, в эти игры Женя Стольник не играет. Никакой чемодан мне на хрен не нужен, и я не собираюсь к нему прикасаться, а сейчас же выхожу как был — налегке!..

Я еще раз глянул в записку: «…не виляй… пасут…» — явно жаргон. Он что — рецидивист? Впрочем, за время работы в органах я и от сотрудников наслушался такого, что на уши не натянешь, так что словечки эти — соловьиная трель. Да и сам выражался не иначе. Что он вкладывает в понятие «расчет на месте»? Похоже на угрозу, но с другой стороны, фраза весьма многообещающая… «Тебя пасут» — предостережение? Или поддержка: «Ты не один»?.. И как я должен «не вилять»: не заезжать куда-нибудь, чтобы не опоздать к 11.00? или не пытаться скрыться с чемоданом?..

Не слишком ли много вопросов для непосвященного? Неужели Квадрат забыл проинструктировать меня? А может быть, тот, кто «шукав» перед отправлением поезда пассажира с 9-го места, должен был сделать это, и я остался в неведении по причине своего опоздания?.. Скорее всего, так и было: и вчерашние слова Хозяина, и содержание его записки были явно рассчитаны на осведомленного человека. Так или иначе, связаться с Квадратом я не мог и нужно было принимать самостоятельное решение. Было бы намного проще, если бы я хотя бы приблизительно знал о содержимом чемодана.