В мои переживания была посвящена Маша. Мы с ней после следующего экзамена пошли в кафе и по косточкам разобрали мой разговор с Федотовым, обсудили, что ему предшествовало в течении семестра и, конечно, пофантазировали о том, чего никогда не было. Незаметно мы опьянели от этой темы и пива, домой засобирались уже часов в шесть. Возвращаться решили через университет, ни на чем не основываясь, мы представляли, что мужчина моей мечты где-то там, что вот мы возьмем и встретим его. Представляли и сами не верили в то, что подобное возможно. А если и возможно, что принесет мне эта встреча? Может, он уже и не вспомнит меня. По прошествии времени, покорившая меня фраза, уже потеряла для него всякое значение, и весь наш разговор тоже. А может, я и взгляд его трактовала как мне хотелось, на самом деле, ничего особенного он в него не вкладывал. Вот встречу его где-то, безразлично проходящего мимо по улице, и потеряю свою надежду. Надежду непонятно на что. Мы подошли к универу и с удивлением обнаружили, что окна в нем еще светятся, есть машины на парковке и, что самое главное, его автомобиль тоже здесь!

Мы с Машей зашли в деканат, там она встретила старосту своей группы и стала с ним разговаривать, а я просто стояла неподалеку, осматривалась. Я была совсем рядом с кабинетом Федотова, в нескольких метрах, возможно Анатолий Сергеевич сидит сейчас там внутри, за этой дверью, но как я могу открыть ее? Под каким предлогом? И тут он сам выходит ко мне… Заулыбался, поздоровался, поздравил со Старым Новым годом, что-то еще сказал, но тем для общения в обществе посторонних у нас очевидно не было. Я так обалдела от вида своей материализовавшейся фантазии, от того, что я спонтанно зашла сюда и наткнулась на него, что просто хотелось, продолжая смотреть в глаза, схватить его за руку, а не разговаривать о ерунде. Мне даже показалось, что ему тоже приятно меня видеть и не хочется уходить, но не стоять же молча. И тут я, в последний момент выдавила из себя: "Анатолий Сергеевич, а как насчет того, о чем мы с вами говорили… по поводу нашего сотрудничества". Он заулыбался еще больше, подошел ближе и взял меня за руку (!!!!!!). Маша со старостой моментально куда-то испарились и вот я уже сижу на столе, он рядом на стуле, я постукиваю носком сапога по его сидению снизу, в надежде, что он хорошо это чувствует. Федотов улыбается и спрашивает: "Так в какой форме ты хочешь сотрудничать со мной?..". "В АНАЛЬНОЙ" было бы единственно правильным ответом, но ничего вразумительного, а тем более настолько же сексуального как вопрос, я ответить не смогла. Рядом с ним я представляю собой одни широко открытые глаза чтобы смотреть и уши, чтобы слышать его. Способность ясно мыслить и уместно говорить куда-то пропадает. Мы побеседовали на общие темы, но уже личного характера. Я сказала, что у меня умер папа, он тоже доверил мне какую-то информацию о себе. Анатолий Сергеевич предложил завтра вместе пообедать и обсудить вопрос по поводу работы. Я сказала: "Нет, ну если Вы работаете один…", но он настоял. И тут в деканат вошла Шпэк, преподаватель, которая по моим давним наблюдениям не равнодушна к Федотову. Она была крайне удивлена, увидев нас наедине здесь, да еще в такой поздний час, ее выражение лица против воли было слишком красноречивым. Мы оба подскочили, наскоро попрощались и напоследок он тихо сказал: "Позвони мне". Я вылетела из деканата с ощущением, что со мной произошло чудо. Так сильно хотеть этого и увидеть Анатолия Сергеевича, поговорить с ним, договориться о встрече!!! "Так в какой форме ты хочешь сотрудничать со мной?.."… О, Господи!!! Завтра я смогу впервые позвонить ему по телефону. Перед этим мне предстояло провести бессонную ночь. Маша ждала меня в коридоре. Нам открылось такое поле для деятельности, почти безграничное, я ведь говорила с мужчиной моей мечты около 20 минут, тут было что посмаковать, особенно: "Так в какой форме ты хочешь сотрудничать со мной?..".

Я ехала домой, душа была полна

Неясным для самой каким-то новым счастьем.

Казалось мне, что все с таким участьем,

С такою ласкою глядели на меня.

На следующий день я позвонила и Анатолий Сергеевич приветливым тоном, выдающим, что он не забыл обо мне и о нашей встрече, предложил пообедать в кафе "Буква", находящимся под книжным магазином, это прямо возле универа. Я опаздывала, когда еще была в дороге, Федотов позвонил и сказал, что к сожалению, задерживается, но обязательно будет. Я решила подождать на месте. В "Букве" почти все столики были свободны, я выбрала один, села за него, достала книжку и стала ждать. Через некоторое время, он снова позвонил и сказал, что работа задерживает его уже на час-полтора. Это оказалось все слишком хорошо, чтобы быть правдой, подумала я, нужно было сразу понять, что ничего не будет… и так далее, и тому подобные мысли. Я ушла из "Буквы" и пошла бродить по улицам, но не прошло и двадцати минут, как Анатолий Сергеевич позвонил, с радостным сообщением, что освободился. Когда я вернулась в кафе, то обнаружила его там, уже ждущим меня и за тем же столиком, который выбрала для нас я. Хотела сказать ему об этом, но он сразу начал извиняться за опоздание, а после я уже была поглощена другим.

Мы говорили много и на разные темы: о живописи, литературе, о жизни, веселой и грустной. Слухи, витающие университетом, оказались правдой — его девушка попала с семьей в аварию и долгое время провела в реанимации, потом, когда пришло время забирать ее из больницы, оказалось, что за ней некому будет ухаживать, а она еще даже с постели сама не могла встать, поэтому он забрал ее к себе. Она уже почти выздоровела, но незаметно из просто девушки стала гражданской женой, теперь они живут вместе и отношения вроде как серьезные, но Толик до конца не понимает, как это получилось. Кроме того, у него есть в Донецке бывшая жена и маленькая дочь. Насыщено, но меня не взволновали другие женщины в его жизни, так как я совсем не видела себя одной из них. Я только подумала, что к нему мы уже не поедем. Толик говорил о своей работе, я тоже что-то рассказывала, но меньше. Были моменты, когда мы оба вдруг замолкали и смотрели не отрываясь друг другу в глаза. Раз он, внимательно изучая меня, сказал: "Ты красивая", чем поверг в невероятное смущение. Мы сидели, и мне не верилось, что я нахожусь рядом с ним, в такой неформальной обстановке, так близко, общаясь как старые знакомые. Я смотрела на него и понимала — КЛАССНЫЙ!

Не знаю, сколько прошло времени, пока мы разговаривали, может час, может больше. Когда Толик предложил идти, я согласилась, после чего он на минуту задумался и сказал: "Ну, пусть так и будет". Когда мы уже вышли на улицу, он объяснил, что имел ввиду: "У Клода Моне есть картина "Восход солнца. Впечатление" (Impression). После нее своеобразное направление в живописи и стало называться Импрессионизмом. Импрессионисты ловят мгновение, их лозунг: "Остановись, мгновенье, ты прекрасно". Вот сейчас именно такое мгновение. Что-то осталось между нами недосказанное". Так он говорил, выразительно глядя на меня с высоты своего роста. Потом коснулся губами своего указательного пальца и приложил его к моей щеке. От этого я получила эмоциональный оргазм.

Сложно описать мое состояние тем вечером. Я была счастлива!!! Моя мечта сбывалась. Я чувствовала себя избранной, проведя время с таким интересным человеком. Потрясающий. Умопомрачительный. Великолепный. Великий!

Под лаской плюшевого пледа

Вчерашний вызываю сон.

Что это было? Чья победа?

Кто побежден? Кто побежден?

Все передумываю снова,

Всем перемучиваюсь вновь.

В том, для чего не знаю слова,

В том, для чего не знаю слова,

Была ль любовь?

Кто был охотник, кто добыча?

Все дьявольски наоборот.

Что понял длительно мурлыча

Сибирский кот, сибирский кот.

В том поединке своеволи,

Кто в чьей руке был только мяч?

Чье сердце, ваше ли, мое ли,

Чье сердце, ваше ли, мое ли

Летело вскачь?

И все-таки, что ж это было?

Чего так хочется и жаль?

Так и не знаю, победила,

Так и не знаю, победила?

Побеждена ль?

Нужно ли уточнять, что после этого я думала и говорила только о Федотове (с кем могла о нем поговорить). С Ангелом отношения складывались как с хорошей подружкой. Я думала днем, вечером, ночью и утром. Засыпая думала, ночью просыпалась и снова думала, утром первая мысль тоже была о Толике. Я ждала, что он мне позвонит, как-то даст о себе знать. Ждала и не верила, что такое может на самом деле произойти. Конечно, уже случилось многое, о чем раньше я не могла и мечтать, но, может, на этом чудо исчерпало себя?

После "Буквы" мы не виделись больше недели. Я не звонила и он тоже, во время редких визитов в университет (личную жизнь приходилось чередовать со сдачей экзаменов), мне не счастливилось встретить Федотова. И тогда я решила сделать это специально. Был идеальный день — суббота. Я приехала в универ узнать результат письменного экзамена, а у него по расписанию было аж три сдачи. Я должна была выглядеть сногсшибательно: новая кофта, короткая юбка, но самое главное — высокие сапоги на шпильке с таким острым носком, который, пожалуй, пригоден для убийства. Погода, правда, не располагала — был мороз и лед на дорогах. Но разве что-либо способно меня остановить? "Случайно" Толика я тогда не встретила, ни в коридоре, ни возле аудитории, где он принимал экзамен, ни на курилке, поэтому решилась на решительный и откровенный шаг. Отбросила напускную незаинтересованность и села ждать его в приемной деканата, читая книгу. Ждать пришлось долго, или мне так показалось? Я вздрагивала каждый раз, когда в комнату кто-то заходил, а Федотов проник тихо, как кот, и я услышала только над собой его "Привет". Он застал меня врасплох, наверно, даже создалось впечатление, что я удивлена его видеть. Как всегда неотразимый, он подошел ко мне, отметил, что у меня "интересная обувь", спросил как дела, кого я здесь жду. Я ответила просто: "Вас" и Толик сразу стал моим сообщником, у него был такой вид, будто мы утвердили тайный союз: "Пошли ко мне в кабинет". Он толком не понимал, что со мной делать. Очевидно, игра ему нравилась, но правил он не знал и о конечной цели понятия не имел. Он из тех, кто не читает инструкцию, прежде, чем приступить к использованию. Вот мы вдвоем, в его маленьком мире, говорим на общие темы. Толик пригласил меня пообедать вместе, сказал, что ему нужно еще принять экзамен у одной группы, но с этим он разделается быстро, а я могу подождать его прямо здесь. Он сам на этом настоял и, выходя, предупредил секретарей, что в его кабинете осталась девушка, которой он "полностью доверяет". Меня как будто оставили одну в магазине сладостей! Я села в его кресло, покаталась, порылась в бумажках на столе, покрутила в руках настольные безделушки. Осмотрелась: я одна, в кабинете заместителя декана юридического факультета, в ЕГО кабинете, жду пока он наставить двоек студентам пятого курса, чтобы потом взять его под руку и пойти вместе обедать. Шик! Если это было возможно, настроение мне еще больше повысила Шпэк, та самая, которая, как у нас говорят, "мокреет при виде Федотова". Она заглянула в кабинет, и сильно изменилась в лице, увидев меня в его кресле.