— Карл у Клары украл кораллы… — попыталась я зачем-то составить из знакомых значков надпись. Потом перевернула пару страниц букваря. И от неожиданности приподняла бровь. Все-таки кое-какие картинки тут встречались. Карла с Кларой я, конечно же, не нашла. Но вот на одной стороне предпоследнего листа был изображен кларнет. Я вперилась в него взглядом, затем отмотала страницы обратно. Схватила самопишущее перо, тщательно выводя на кусочке ткани изящные символы, вернулась обратно, — Кларнет. То есть, как там его? "нервук". Точно, полный нервук. Так, зато теперь становится понятным, зачем в некоторых книгах просто необходимы картинки. А я их раньше презирала, балда! — искренне выругалась я.

Дальше процесс пошел быстрее. Правда, в течение первого часа приходилось по буковке расшифровывать незнакомые слова. Да еще и построение самих фраз у лекверов отличалось от родного русского. Тут слова стояли в строгом соответствии, напоминая мне чем-то английский. Так что некоторые фразы так и оставались для меня несколько туманными. Зато стало проясняться содержание первой статьи энциклопедии. Начали, как и полагается по — порядку, с первой буквы. Правда, по звучанию она была очень похожа на нашу "ф". Впрочем, чему я удивляюсь? Разве в этом мире вообще что-то может быть нормальным?

Долго и сосредоточенно копаться в бумагах мне не дали. За несколько часов возни с многочисленными томами, томиками и журналами я смогла перевести только две маленькие статейки, так и не получив в полном объеме интересующую меня информацию. При этом мне несколько раз попало на глаза уже успевшее надоесть имя Азули, но ничего конкретного даже про нее в литературе не было написано. Попыталась откопать хоть что-то о феномене светящихся глаз, проверила многочисленные статьи с названиями "Волки", "Люминесценция". И, естественно, ничего не нашла. В итоге, когда солнце окончательно встало из-за горизонта, я чувствовала себя настолько плохо, что готова была уснуть прямо за столом. Но и тут меня ждало разочарование. О себе дал знать бурчанием желудок. Видимо, оно было столь громким, что пришел Гервен.

— Ну, как успехи?

— Есть хочется, — честно призналась я.

— Ну, это уже не мои заботы, — пожал плечами парень, — В конце концов, тебя никто не заставлял сидеть здесь безотрывно. Могла бы и на кухню заскочить.

Я насупилась. Как бы то ни было, но леквер был прав. Сама же хотела быстрее удовлетворить свою жажду знаний, не позаботившись о нормальной пище. Так и язву не долго заработать.

— Я так и не нашла ответы на мой утренний вопрос.

— Естественно, а что ты хотела? Что бы на первой же странице было написано о моих способностях с подробными планами и схемами? Дорогая моя, эти книги не просто так создавались, чтобы служить пособиями разным нелегальным элементам, вроде тебя.

— Тогда какого черта тебе понадобилось надо мной так измываться? Хочешь обучить меня грамоте, так садись рядом и учи! А если бы я не разобралась во всех ваших закорючках?! Между прочим, меня никогда к гениям не относили.

— Я бы удивился, если бы отнесли. Понимаешь ли, если всю пищу тереть на терке и лишь потом употреблять, то скоро внутренности могут совсем атрофироваться. Так же и знания. Да, я мог бы сесть здесь, объяснить каждую буковку, почитать тебе вслух, но через день или два ты бы забыла все это. Это новые для тебя вещи, с которыми ты никогда не сталкивалась, их надо как следует самой прожевать и проглотить, наслаждаясь вкусом. А не просто запихать в себя готовые объяснения.

— Слушай, Гервен, кончай тему еды. У меня и так желудок сводит, — мрачно бросила я.

— Ладно, пойдем на кухню, заодно я отвечу на твой вопрос. Ты это заслужила.

— Неужели? — хмыкнула я, медленно поднимаясь с кресла. Спина немилосердно болела, ноги гудели подобно электрическим проводам в бурю, шея перестала поворачиваться. Заметя мое плачевное состояние, леквер покачал головой, но хотя бы снизошел до помощи. Я ухватилась за него, полностью повиснув на плече крашенного. Кажется, ему от этого тяжелее не стало, потому что скорости передвижения он не снизил.

— Ну и почему у тебя глаза светятся? — вспомнила я наконец, после того, как крепко отобедала (время для завтрака было уже не слишком подходящим).

— Потому что я леквер.

— Это и так ясно.

— Пойми, Лида, леверы — это не люди. И даже не надо нас сравнивать. Мы с вами похожи, как улитка и слон. Да ты и сама уже успела заметить разницу.

— Угу. Вы противные, мелочные и жестокие, — кивнула я.

— Нет, все как раз наоборот. Я же говорю, нас нельзя сравнивать. У лекверов другая культура, другое восприятие мира, порядки, характер.

— Зло всегда остается злом.

— Согласен. Но нельзя только поэтому говорить, что мы плохие. Я знаю, ты меня ненавидишь.

— Это еще мягко сказано… — протянула я. Гервен не стал прерываться.

— Но это лишь потому, что ты не понимаешь всей глубины моих действий. Не отрицаю, что для человека я поступаю несколько…хм…несдержанно. Только вот, к сожалению, жизнь тоже не слишком ласкова. Тем более, жизнь в этом мире. Ты должна многое усвоить, понять сама. Ведь как только ты окажешься у Дапмара в доме, никто не сможет помочь тебе. Посему кроме чужой головы научись пользоваться своей.