— Подождите, — вклинилась в наш разговор девочка, потирая от усиленной работы мысли переносицу, — вы говорите о новеньком, который все время на шее платок носит?

— Да, платок был, — подтвердила я.

— Ага, очень хорошо. Этот парень часто шатается неподалеку у берега. И купается он в одежде. Это очень странно, ему даже в голову не приходит ее снять. Не думаю, что он стесняется, — хихикнула наша сообразительная мелочь, — К тому же у него странные вкусы. Мясо не употребляет, овощи и фрукты тоже не жалует. Один раз заходил к нам, так ел только рыбу и раков. И еще этот Неверос все время ходит, словно что-то вынюхивает. Он поселился в доме, где живет моя подружка, Эрелия. Так что думаю, об этом типе всегда можно добыть много полезной информации, — лукаво гладя нам в глаза, радостно заявила девочка. Хэнеан гаденько усмехнулся, переглядываясь с Ирсианом:

— Лин, ты можешь сегодня пойти с нами? — спросил веисталь. Девочка было охотно закивала головой, но Клен протестующее замахала руками:

— Вы что, с ума сошли? Она еще слишком мала для того, чтобы по ночам шляться по кладбищам. Не дай бог, что случится! К тому же не мы ее родители. Мы не имеем права втягивать девочку в такое опасное предприятие. Нет, все-таки мужчины — это абсолютно безбашенные существа, не умеющие нести за другого человека ответственность, — под серьезным взглядом подружки Линерда заметно скисла. На губах ее так и застыло резкое и знакомое всем выражение: "Не такая я маленькая!". Но пока что ругаться с нами мелочь не хотела. И я отлично понимала ее. Все же не каждый день в твоей деревне толпиться столько нового народа.

— Клен, успокойся, — мягко произнес Ирсиан, — мы пойдем всеми, и все время будем с девочкой. Так что ей ничего не угрожает. Если тебя это так сильно смущает, то ты и будешь ее временным опекуном. Но Лин может кое-что заметить, что остальные не увидят. У нее очень меткий глаз и хорошо подвешенный язык. А лишняя информация нам никогда не помешает. Мы же не просто так ее берем с собой. Этот Неверос очень подозрительный тип, и я не думаю, что так уж много народа любит купаться одетыми.

— Ладно, — сдалась девушка, окончательно растаяв, когда увидела на лице нашей малявки довольную улыбку бывалой разведчицы.

Три дня прошли в полном бездействии. Хотя нет, действия были. Мы отчаянно прочесывали ближайший лес и речку в поисках искомого оборотня, но тварь, словно прознав про наш приезд, затаилась, не желая показывать на глаза. Местные жители также выслеживали артеферта, но логова его так и не нашли. Хэнеан, знавший все в лесу и тот просто сбивался с ног, ничего не понимая. Тварь явно ушла в чащу, но следы ее обрывались в нескольких местах так резко, словно она умела летать. Неверос ходил с нами, все более начиная мне не нравиться. Мало того, что он хронически мешался под ногами, задавал кучу вопросов, так еще один раз чуть в болото не завел. Когда мы уже было отчаялись что-либо найти, он ринулся к нам, сбивчиво объясняя, что обнаружил следы крови. Ребята переглянулись, отправившись за ним. Кровь, и правда была, причем свежая. Но буквально в ста метрах обнаружилось такое топкое место, искусно скрытое под зеленой травкой, что нам чудом удалось избежать утопления. После двух суток активных поисков решено было остановиться.

В день нашего приезда в деревню мы собирались идти ночью на кладбище, как и договаривались. Но наши планы испортил дождь. В такую слякоть не только ни одно разумное существо, но и как выразился Ирсиан, сам оборотень не рискнул бы высунуться из теплой норки. Конечно, мы ругались, проклиная всю эту непогоду, но от наших эмоций ничего не изменилось.

А вот следующая ночь ознаменовалась тем, что когда мы уже собирались выйти в поход и ждали только хирурга, в комнату к нам ворвался Арел и неразборчиво что-то затараторил:

— Что случилось? — буквально за шиворот усаживая испуганного хозяина на кровать, рявкнул Тертен. От командирского тона приятеля тот резко пришел в себя, втянул голову в плечи и хриплым голосом произнес:

— На соседней улице дом горит. Тушить надобно…

— Твою… — только и произнес начальник охраны, бросаясь на улицу. Мы ринулись за ним. Снаружи к тому времени творилось что-то невообразимое. Все местные жители, словно сорвавшись с цепей, бегали туда-сюда, периодически вытаскивая из своих домов емкости с водой. Бабы громко голосили, мужики не менее громко ругались. Кто-то волок лопату, кто-то пытался закидать песком горящие бревна. В отличие от меня, ребята быстро сориентировались, бросаясь в первое попавшееся здание. Буквально через несколько секунд они снова выскочили, таща несколько полных ведер. Над селом валил густой дым, землю словно саму подожгли, громадный костер, в который превратился дом, необычно ярко пылал на фоне черного неба. Кто-то рядом со мной неистово закричал, бросаясь ко мне в объятия. Я почти инстинктивно подхватила худенькую фигуру, не сразу распознавая в ней женщину, только в обед приходившую к нам в гости.

— Помогите, ради всех святых! В доме кошка осталась, такая хорошая, такая ласковая! Ой, да как же она там! Да ведь сгорит! — ревела она во весь голос, утирая краем цветастого платка слезы.

— Хорошо, хорошо! — закивала я головой, пытаясь оттащить от себя ненормальную. Вся деревня тушила пожар. Я видела, как местные ребятишки суетятся вокруг, бегают, подавая взрослым новые одеяла и лопаты. Более старшие сами выплескивали на горящие бревна воду, но ее было так мало, что вся влага почти мгновенно невесомыми облачками пара поднималась вверх. К нам подбежал Хэнеан, уже весь мокрый от пота, в саже и пыли.

— Ой, там кошка моя! — снова заголосила хозяйка полыхающей избушки. Как не странно, парень вдруг напрягся, всем своим существом внимая ее словам.

— Где?

— В гостиной осталась, там котята, целых пятеро… Ой, сгорят! — Хэнеан без лишних слов, выхватил у проходящего мимо пацана покрывало, накидывая его на себя, и побежал к горящему дому. Поняв его замысел, я резко оттолкнула от себя только противно скулящую бабу и бросилась вслед за веисталем. Парень двигался с немыслимой скоростью, а я видела лишь жуткий, объятый пламенем вход, слышала, как внутри уже начинают сыпаться горящие балки. Поймав Хэна почти у самого пожарища, я резко схватила его за руку. Он недовольно развернулся в мою сторону. У меня все кипело внутри. Ноги сами собой подкашивались, а сердце пыталось выпрыгнуть из груди, но пока предпочитало находиться внутри, а не снаружи организма, выбрав более прохладное место. По спине тонкими ручейками тек пот, мокрая челка прилипла к лицу, но мне было не до нее. Перекрикивая возгласы толпы и гул горящего здания, я гневно заорала на приятеля: