Обратный путь занял гораздо больше времени. Коакль перестал легко отталкиваться от земли и бежать, он только медленно переступал своими мохнатыми лапами, выражая недовольство от нашего соседства с ним. Мы с Клен болтали о всяких глупостях, начиная с косметики и духов и кончая рецептами приготовления национальных блюд королевства. Теперь уже нам не было так весело. Вся беззаботность растворилась в небытие. К тому же небо начали заволакивать облачка, откуда-то подул прохладный ветерок.

— Я представляю, какие лица будут у парней, когда мы явимся! — озабоченно произнесла я. Если маг, может, и не станет на нас орать и обвинять во всех грехах человечества, то Тертен нас просто порвет на сотню маленьких кусочков. И зачем я согласилась на эту прогулку?

— А чего они будут ругаться? В конце концов, мы свободные люди — куда хотим, туда идем! — откликнулась сзади девушка, пытаясь поудобней пристроить пушистый сноп чабреца.

— Ну, мы же оставили лагерь, не предупредив их даже. И потом, представь: они возвращаются с дровами, видят, что нас нет, ищут нас. Ведь неизвестно, что с нами!

— Мелитриса, ты смешная! Никто не может войти на территорию лагеря, без нашего ведома. Это раз. Во-вторых, я профессиональный воин, Тертен никогда за меня не беспокоится. Он знает, что со мной ничего не произойдет. Знаешь, сколько раз я без его разрешения уходила в неизвестном направлении?

— Ну, если ты так уверена! — сдалась я. В конце концов, Клен лучше знать.

Парни, и, правда, совсем о нас не беспокоились. К нашему возвращению они мирно сидели у дымящегося котелка, по очереди мешая и пробуя почти готовую кашу.

— Доброе утро! — помахал нам Тертен. Мы с Клен привычно сползли с коакля, присоединяясь к товарищам.

— Вот видишь, я же говорила, что они не будут беспокоиться! — прошептала мне на ухо девушка.

— Где вы гуляли? — Ирсиан подцепил краем ложки дымящийся кусочек.

— По лесу катались, нашли прекрасное озеро и огромную поляну чабреца! — поведала Клен. Тертен удивленно взглянул на громадный веник в ее руках и с усмешкой произнес:

— Вижу.

— Это мы к чаю собрали.

— Клен, мы же не верблюды, вроде? — изумился в свою очередь маг. Девушка приняла сосредоточенное выражение лица, пытаясь понять, что маг имеет в виду. Я тоже не совсем понимала, при чем здесь верблюды, — Мы же не выпьем столько чая!

— Ну, тебя! — обиделась приятельница. Парни захохотали. Тертен, наконец, улыбнулся. Я никогда не видела, чтобы улыбка так меняла людей. Из грозного командира отряда он мгновенно превратился в симпатичного простого парня. И это ему очень шло.

После завтрака мы скатали лагерь и стали грузить все в багажник. Я лично пыталась с усилием собрать свой спальный мешок, но вредная вещь никак не хотела меня слушаться. Когда в очередной раз он развернулся у меня в руках, я не выдержала и просто устало уронила его на землю.

— Помочь? — предложил Тертен. Он-то давно собрал все свои вещички.

— Никак не могу сложить! — пожаловалась я, — Раньше я ни разу не складывала спальные мешки. Правда, раньше мне с ними вообще не приходилось иметь дело.

— Мелитриса, а чем ты занималась до своей работы? — неожиданно спросил парень. Я только часто заморгала глазами. Тертен не просто спрашивал ради пресловутой формальности или для поддержания разговора. В его голосе ясно улавливались нотки интереса.

— Да, училась. Как все прогуливала лекции, ходила в гости. Сдавала сессии.

— Нет, это все и так понятно. Мне интересно знать, что тебя интересовала, что ты любишь. Просто общаться нам еще долго придется, а я даже не знаю, как с тобой обходиться, — словно оправдываясь, объяснил глава королевской охраны.

— Во мне нет ничего необычного. Я так же, как и все люблю отдохнуть, люблю хорошо поесть, — Тертен в одно мгновение справился с мешком и теперь внимательно смотрел, как я упаковываю свои вещи в рюкзак.

— Не знаю. Каждый человек любит отдохнуть по-своему. Для некоторых отдых — это сон, кто-то любит пройтись по магазинам или на целую ночь отправься в модный клуб.

— А я люблю поваляться с книжкой, послушать приятную музыку, выпить горячего чая. Или даже нет, не так… я люблю иногда перестать думать.

— Как это? — неподдельно изумился парень, — человек не может не думать. Даже во сне человеческий мозг работает.

— Я… я люблю думать о всяких глупостях, этаких нейтральных мыслях, за которые мне не придется краснеть или потом всю жизнь расплачиваться, мыслях, которые ни к чему не обязывают. Например, когда я читаю книгу, я ее представляю. Я думаю о ее героях, о всякой ерунде, с ней связанной. И просто отвлекаюсь от своих грустных мыслей.