— Тише, я ничего плохого не сделаю. Я уже ухожу! — я только ответно кивнула.

— Успокойся, я не собираюсь тебя выдавать. Только скажи, зачем ты сюда забрался? — негромко попросила я. Мне вдруг очень захотелось узнать, кто же этот Еверт.

— Через форточку. Я пришел помочь другу. Мне нужны эти документы. Прошу, дайте мне уйти.

— Какому другу? — напустила я на себя грозный вид, — Кто он? Что, его документы хранятся здесь?

— Еверту, он очень просил меня. Он не в чем е виноват, честно! — продолжал оправдываться незнакомец.

— Да успокойся. Никто его ни в чем не обвиняет! Я даже не знаю, за что его наказали. Понимаешь, я совсем с ними не связана. Мне ничего не рассказывают, — незнакомец недоверчиво посмотрел на меня, а я со смешком добавила, — Мне самой пришлось тайком в ноутбуке копаться. Тертен так ничего мне и не сказал…

— Как же это так получается, если вы с ними одной команде? — я пожала плечами, одновременно пытаясь не упускать незнакомца из виду. Особенно руки. На первый взгляд кажется он смирным, а если вдруг попробует достать оружие или кинется? Что тогда делать прикажете?

— Меня наняли для поимки одного опасного преступника, убившего министра и его жену. Нанять наняли, а даже портрет преступника не показали.

— Это он, это мой друг! — побледнел незнакомец, — Поймите, Еверт ни в чем не виноват. Его подставили!

— Верю, верю, — заговорила я с незнакомцем, как говорят с тяжелобольным или ребенком, — Покажи мне его фотографию. Чтобы я хоть узнала, как он выглядит.

Незнакомец кивнул, вынимая из кармана потрепанную, сложенную вчетверо фотографию. Я уже было протянула руку, чтобы взять ее, как по руке ветряника ударил горящий шарик Ирсиана. Ночной гость вскрикнул, попытался растаять туманом, но на него уже прыгнул разъяренный Тертен. Не поймал, но следующий громадный заряд магии пришелся по адресу. Фотография уже осела хлопьями пепла на ковер…

Незнакомец, корчась от боли в обожженной по самый локоть руке, упал на пол. Тертен одним движением, как котенка, поднял его за шиворот и силой швырнул в кресло. Клен злобно кинула на меня немигающий взгляд. Я только мученически прикрыла глаза. Нет, ну не повторять же все заново? В конце концов, я же не всемогущая. На каждую такую операцию требовались колоссальные затраты. Меня уже сейчас начинало мутить, а голова недовольно поплыла в разные стороны. Каждая минута, переведенная вперед или назад, отдавалась болью в висках, а желудок после таких перемещений во времени скручивало.

Тертен нагнул ветряника вперед, связывая ему за спиной руки веревкой. Я только удивленно уставилась на нее. Веревка была весьма необычной, слабо светящийся и словно пульсировавшей.

"Магическая, — догадалась я, — только откуда она взялась у Тертена, он же колдовать не умеет?!" — Ирсиан подмигнул мне, подзывая к себе движением указательного пальца. Я на ватных ногах еле прошла несколько шагов. Маг недоверчиво уставился на меня, вовремя подхватывая мою тушку на руки и осторожно усаживая на диван.

— Мелитриса, ты как? — озабоченно спросила Клен. От злости в ее взгляде ничего не осталось.

— Клен, ты ничего не думай, я просто вышла…

— Да успокойся ты, — отмахнулась девушка. Ирсиан мне уже все показал, — я потрясла головой. Как это он ей показал? Может, я ослышалась?

— Он просто поковырялся в твоих мозгах и телепатически передал все твои воспоминания мне, — ответила Клен.

— Отлично! — иронично протянула я. Теперь понятно, почему у меня так резко голова стала кружиться! Я даже удивилась, обычно со мной такого не бывало. По крайней мере, сразу. Тертен тем временем прохаживался туда-сюда по комнате, злобно поглядывая на ветряника, — Слушай, а что он делать-то будет?

Я с ужасом посмотрела на несчастного, еле сдерживающегося от крика, ветряника. Перехватила такой же, полный сострадания, как и мой, взгляд девушки. Она даже прикрыла рот рукой, а в глазах ее заблестели слезы.

— Допрос устроит, — хмуро откликнулся маг, — надеюсь, бить никого не будет.

— Да замолкните вы! — заорал разозленный Тертен, вплотную подходя к креслу. Ветряник попытался изогнуться, высвобождая левую руку, но веревки настолько крепко связывали их, что никакой возможности освободиться не было. Мои нервы не выдержали.

— Тертен, развяжи его! Ему же больно! — парень резко развернулся к нам, лицо его перекривилось, а губы дернулись в издевательской усмешке.

— Жалельщица чертова! Какие же вы, бабы хлипкие на расправу! Стоит вам увидеть что-то плачущее, орущее или беспомощное, так в вас просыпается нездоровое чувство альтруизма. Молчали бы! И запомни, Мелитриса. Хоть ты мне очень симпатична, но лезть в мои дела я не разрешаю никому! — Тертен опять развернулся к связанному, почти ласково поигрывая складным ножиком, вытащенным из кармана, — Зачем ты сюда залез?