Сначала нужно выслушать его объяснения.

Наконец она услышала знакомые тяжелые шаги. Сердце ее тревожно забилось. Дверь отворилась и захлопнулась. Катрина подняла голову и встретила его взгляд.

Он заговорил первым:

– Твоя рана…

– Скажи мне, что это неправда, – прервала она его. Ее ранение казалось таким незначительным по сравнению с тем, что она только что узнала.

Похоже, его ошеломил ее тон.

– Что неправда?

Катрина вцепилась в деревянные подлокотники Кресла.

– Скажи, что ты не арестовал моего брата и его людей. Скажи, что не собираешься отвезти их к своему кузену.

Джейми выпрямился.

– Я думал, ты поняла. Это мой долг…

– Долг? – Катрине захотелось завыть, как раненое животное. Подтверждение его предательства ранило ее больнее, чем она могла вообразить. Она доверила ему самое дорогое, а он предал ее. – Мне нет дела до твоего долга! Я бы ни за что не сказала тебе, где они, если бы знала, что ты собираешься сделать. Ты поклялся, что поможешь им.

Губы его сжались в твердую линию. Катрина знала, что так бывает всегда, когда он пытается сдержать свою ярость. Ярость, которая проявлялась, похоже, только по отношению к ней.

– Я обязательно помогу им. Брайан останется здесь, пока не поправится, но Нилл и остальные должны отправиться в Данун, чтобы ответить на выдвинутые против них обвинения.

Грудь ее сдавило так сильно, что Катрина была не в состоянии дышать.

– Ты поможешь, передав их в руки палача? Господи Боже, Джейми, их казнят!

Он посмотрел ей в глаза.

– Я уже говорил тебе, кузен обещал поступить с ними справедливо – и снисходительно.

– Я уже слышала об обещаниях Аргайлла, – с насмешкой сказала Катрина. – Он поступит с ними так же справедливо, как с Аласдэром Макгрегором?

Джейми схватил ее за руку и, подняв с кресла, крепко прижал к себе. Она чувствовала, как напряжены его мускулы. Лицо его потемнело от едва сдерживаемой ярости.

– Черт тебя возьми, Катрина! Ты же знаешь, что я не имел к этому отношения.

– В самом деле? – Она отвернулась, отказываясь смотреть на него. – Я больше уже ни в чем не уверена.

Джейми молчал, но она видела, как яростно бьется пульс у него на шее, и поняла, что он кипит от гнева. Но ей было все равно. Ей хотелось, чтобы он почувствовал ту же боль и ощущение предательства, что и она.

Он произнес тихо и угрожающе:

– Однажды я уже предупредил тебя, чтобы ты не вмешивалась в дела, связанные с моим долгом.

Катрина вспомнила – когда он отправил в темницу воинов ее отца.

– Это было совсем другое.

– В самом деле? Ты сказала, что доверяешь мне. Мне кажется, всего несколько часов назад ты даже заявила, что любишь меня.

– Все не так просто.

Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза.

– Нельзя любить вполсилы. Здесь все или ничего. Или ты доверяешь мне – и моим решениям, – или нет.

Он просил слишком многого. Слезы жгли ей глаза.

– Откуда тебе знать? Ты не нуждаешься ни в ком. Что ты знаешь о любви?

– Достаточно много. – Его голос хлестнул ее как удар кнута. – Хотя сейчас я предпочел бы не знать.

Сердце в ее груди замерло и сразу же понеслось вскачь. Она вглядывалась в его лицо, стараясь отыскать трещину в этой непроницаемой скале.

– Что ты сказал?

– Проклятие, Катрина, разве ты не знаешь, как сильно я тебя люблю? Так сильно, что готов сделать ради тебя почти все.

На мгновение душа ее переполнилась радостью. «Он меня любит!» Ей так хотелось услышать эти слова…

Но она полагала, что все произойдет совсем не так. Когда они признаются друг другу в любви, все будет безупречно – наступит момент беспримерной близости и единения. Она никак не предполагала, что это только усилит ее неуверенность. Не ожидала она и того, что эти долгожданные слова будут сказаны в порыве ярости и разочарования.

Скорее это смахивало на судебное разбирательство.

Сдержав слезы, Катрина отвернулась, отстранившись от его ладони.

– Хотелось бы мне в это верить.

– Не сомневайся. – Он осторожно осмотрел повязку на шее, убедившись, что рана не кровоточит. – Знаешь, что я почувствовал, увидев тебя с клинком у горла? Я в жизни никогда не испытывал подобного ужаса. Я мог тебя потерять.

– Пустяки, – успокоила она. – Всего лишь легкая царапина.

Он сурово сжал губы.

– Я не должен был разрешать тебе идти с нами. Это было слишком опасно.