Вот так надо отражать попытки шантажа. Просто попрощаться и уйти.

— Подождите, Петр Андреевич, — вздохнул пристав. — Я вам предложу кое-что.

…— Наташу будут искать все службы Ярославля! — продолжил Иван Сергеевич после того, как я остановился и повернулся к нему с самым независимым видом. — Искать не только ее, но и украденные смарагды. Но что-то мне говорит, что толком выяснить ничего не получится. Если там Ашмаи затерт…

Тут пристав остановился и посмотрел на закашлявшегося Виталю. Тот только рукой махнул — продолжайте, мол…

— Так вот, я предлагаю вам следующее: я не объявляю вас в розыск, если через две недели вы сообщаете мне любые сведения о том, где может быть Наташа. Или любую информацию, которая поможет добыть эти сведения. Хоть письмо присылайте, хоть телеграмму, хоть посыльного. Если не получу — пеняйте на себя. И еще: поможете мне — помогу вам. Думаю, вексель на тысячу рубликов золотом никому не помешает. Деньги будут доступны сразу после того, как я признаю информацию ценной. Прощайте, господа! Вы едете прямо сейчас! Машина у порога, ключи в замке зажигания…

Я на это предложение согласен и без денег — деньги не помешают, и Наташа мне понравилась. Жаль, поговорить нормально не удалось. Неприятно только, что пристав нас с Виталей одной шайкой-лейкой числит. Но как иначе? А из города мне точно пора ехать…

Дворянина и кавалера Виталю Стрекалова на выезде из города пропустили мгновенно, а мне предложили пройти в караулку.

— Это что? Чехол откройте! — Унтер грозно хмурился, сопротивляться было бесполезно, но у меня был один вариантик в запасе. На дурачка, правда… И еще один, но на крайний случай. — Разрешение на самозарядную винтовку в письменном виде, — приказал унтер, рассмотрев СВД-П со всех сторон. Чуть на зуб не попробовал.

— У меня их стопка, читайте, бюрократы, — равнодушно заметил я, выкладывая на стол тряпочку, быстро разворачивая ее и доставая заветную бумажонку.

— Ношение в городе самозарядных винтовок запрещено. — Унтер на воротах рассматривал бумагу все так же внимательно, но как-то поспокойнее — за кольт не хватался. Правда, договор о моем вхождении в ополчение города Сеславина был ему не слишком интересен.

Я возлагал особые надежды на дату окончания действия договора — две недели-то еще не прошли! Так что, может, я еще официальное лицо с правом ношения оружия. Бумажка эта все равно пригодится. Нет ничего хуже, чем на вопрос должностного лица разводить пустыми руками. Всегда бумажку надо дать. А если что, так и барашка в бумажке. Другое дело, что баранов этаких у меня нет — не задерживаются… Ничего, так прорвемся. Плевать, если бумажка не по делу, — возможны варианты.

— И нельзя въезжать в город с самозарядной винтовкой, не будучи резидентом города…

— Так я выезжаю, а не въезжаю в город, — пожал я плечами. — Не вижу криминала.

— Когда вы въезжали, у вас зарегистрировано пятизарядное помповое ружье двенадцатого калибра и «чекан». Откуда СВД? — быстро пролистав толстенную тетрадь на столе, сурово спросил унтер. Нижние чины явно не знали подробностей истории моей дуэли с поручиком Свечниковым. Досадно. Надо будет — расскажу в деталях.

— Позвоните Парфенову из жандармерии, — сказал я как можно спокойнее, — спросите, давал он мне снайперку или не давал.

— Позвоним, позвоним. — Унтер явно обрадовался, что проблему можно перепихнуть на жандармерию. Формальных поводов задерживать меня у него не было, если я не приобрел винтовку контрабандно. Но тогда чего я ее на виду держу, а не припрятал где? Тоже вопрос.

Накрутив диск телефона, унтер поинтересовался, на месте ли Парфенов, и стал ждать, философски посматривая на засиженный мухами «сидячий» же портрет ярославского князя Владимира Кирилловича в парадном мундире, генеральской папахе и с саблей, удерживаемой меж колен.

Я скромно стоял напротив стола, переминаясь с ноги на ногу. Мне присесть на колченогий стул никто не предлагал.

— Парфенов! — рявкнуло в трубке, так что даже я услышал, а унтер недовольно поморщился.

— Дежурный унтер-офицер Зарубин. Центральные ворота, — отрекомендовался унтер. — Скажите, вы Корнееву Пэ А, полуэльфу, СВД давали?

— Давал, и не по своей инициативе, а по приказу Ивана Сергеевича.

Да здравствует характерное для вояк желание перевести стрелки на вышестоящее начальство из другого ведомства! Посмотрим, как унтер на воротах на имя великого и ужасного Ивана Сергеевича отреагирует.

Отреагировал как надо. Он только высоко поднял брови, демонстрируя крайнее удивление, коротко распрощался с вахмистром, хмуро посмотрел на меня и без лишних слов крикнул куда-то в дверной проем:

— Кирилл, проводи!

Не прощаясь, я под конвоем невысокого Кирилла, страховавшего унтера из коридора, покинул негостеприимного служаку, сел в «виллис», подаренный Иваном Сергеевичем, и мы с Виталей выехали за пределы гостеприимного города Сеславина.

Проехали версты три, а затем я попросил Виталю остановиться — руки чесались пристрелять СВД поручика Свечникова. Неплохая винтовка оказалась. И пристрелянная к тому же.