— Мы утешаем себя тем, что смерть дочери послужит высшей цели, сестра. Необходимо уничтожить эту дьявольскую машину Виртуальности, — сказал Герман Уинк.

— Спасибо, что согласились поговорить, — сказал Джером.

Юрист Уинков попрощался и прервал связь. Голографическое изображение свидетелей и их окружения исчезли с монитора. Шанталь и Джером вновь оказались одни в пустом зале заседаний. Женщина устало вздохнула и расстегнула сжимавший горло воротник.

— Такая работа! — сказал Джером.

Шанталь еще раз пролистала дело Марты Уинк, пытаясь вникнуть в жизнь девушки. Рассматривая фотографии, Шанталь удивилась, насколько Марта была похожа на свою мать.

— Странные люди эти Уинки! Но мы должны найти ключ к разгадке этих убийств ради памяти жертв, таких же невинных людей, как Марта.

Сестра стояла на борту и читала католический требник. После четырнадцати лет службы церкви ритуал стал привычкой. Когда она приняла монашеский постриг, то поначалу занималась мелкой работой: мыла полы и убиралась в кельях в перерывах между мессой и светскими занятиями. Обет безбрачия давно канул в Лету, и теперь многие священники стали жениться: люди и правила со временем меняются.

— Шан, извини, что отрываю тебя от занятия.

Очевидно, произошло что-то важное, иначе Джером не стал бы прерывать ее молитвы, ибо знал, насколько этот ежедневный ритуал важен для нее.

— Несколько чехов проникло на борт; они затеяли драку с монгольским представителем.

Шанталь всегда пыталась разобраться в беспорядках, поэтому решила немедленно вмешаться.

— Моделисты?

— Нет, фашисты.

— Сколько их?

— Трое.

Джером и сестра поспешили вдоль палубы. Фашистами оказались подростки в кожаных куртках, с татуировками на руках в виде свастик и черепов. Юнцы схватили Саботая и пытались скинуть за борт, монгол всеми силами пытался удержаться за перила. Шеф-повар и один из секретарей Еврокомиссии, граждане Чехии, молча наблюдали за сценой: многие чехи под действием моделизма становились расистами.

Шанталь попыталась побороть гнев. Девушка со свастикой, стоявшая рядом с двумя мужчинами, избивающими Саботая, очевидно, являлась лидером группы. Девица была довольно плотной комплекции, под одеждой отчетливо обрисовывались стероидные бицепсы, из-под черной кепки торчали две русые косы.

Молча подойдя к хулиганам, сестра Шанталь резко развернулась и ударила девицу в челюсть. Противница покачнулась и, закашлявшись, согнулась. Джером поразился столь молниеносному выпаду. Девица зарычала, обнажив передние зубы, на одном из которых красовался череп, выложенный маленькими цветными камнями. Резким ударом плеча в грудь Шанталь столкнула соперницу за борт. Внизу раздался всплеск падающего в воду тела и хруст ломающейся тонкой кромки льда.

— Ну что, не очень-то красиво ваша предводительница покинула вас, а?

Втайне Шанталь упрекала себя за то, что радуется успеху.

Юнцы нехотя отпустили жертву.

— Религиозные обеты заставляют меня простить вам сей грех, но не забыть! Можете идти, бегите и вылавливайте внизу свою подружку. Не забудьте удочки! Счастливо!

Подростки бросились вперед. Саботай пробормотал невнятное "спасибо" и, отряхнувшись, вернулся к своим делам.

— Думаю, нам повезло. Моделисты так быстро не сдались бы: религиозные фанатики — это особая категория, — сказал Джером.

Помолчав немного, он добавил:

— Даже не знаю, кого ты больше напоминаешь: Одри Хепберн в "Истории монахини" или Диану Ригг в "Неуловимых мстителях". Извини, если я обидел тебя такими сравнениями.

Шанталь рассмеялась, и Джером вспомнил, что ее "коньком" являлась поп-культура.

— В Швейцарии эти фильмы очень любят. В детстве я смотрела "Мстителей" много-много раз. И конечно, каждая женщина, чувствуя духовное призвание служить Всевышнему, должна хотя бы раз в жизни посмотреть "Историю монахини". А еще мне безумно нравились "Красные туфельки", поэтому я разрывалась между желанием стать монахиней и балериной одновременно.

На мониторе появилось лицо Дюрока. Связь оставляла желать лучшего: взволнованные Джером и Шанталь, двигаясь, нарушали изображение, вследствие чего на голограмме размывались некоторые черты лица.

— Хакуиллский маньяк в городе, — сказал Дюрок.

— Завтра состоится интервью с Кейсом. Ты прилетишь к тому времени из Барселоны?

— Не думаю, что получится. Ваш доклад и так воспримут положительно.

Лицо Роджера, как всегда, почти не выражало эмоций. Он получил голограмму, но виртуальное интервью состоится слишком близко к Имитационному Полю, и Шанталь сомневалась, что Дюрок захочет испытать интерактивный фильм на себе. Она и Джером частенько заходили в игру, погружаясь в собственные впечатления и пытаясь найти ключ к загадке, Дюрок же, согласно правилам моделистов, избегал доступа в Виртуальность. Однако Шанталь удивлялась: неужели у коллеги напрочь отсутствует любопытство?

Через несколько минут голографическое изображение собеседника исчезло.

— По-моему, полицейское прошлое нашего друга частенько берет верх, ведь Роджер специализировался именно на таких случаях.

— Да, наверное, недаром Интерпол в Барселоне завербовал его, несмотря на религиозность. Дюрок действительно считается высококлассным специалистом, к тому же непосредственно принимал участие в раскрытии убийств и поимке трех предыдущих "Хакуиллских маньяков".

— Он знает о нас.