"Воистину они прекрасны", мелькнуло в мозгу Лю Кэнга, не уменьшая особого стылого ужаса.

Хэлгеайни напоминали гигантских лазурно-белых птиц с туловищами и лицами людей… не людей, ибо глаза их- мерцающие сапфировые звезды, и метель — крылья их, и сияющий лед — фигуры их. Они передвигались с величественной медлительностью, не то вышагивая, не то летя, будто привидения. Они постоянно выводили однообразную, щемяще-восхительную ноту, словно неизбывно рыдая в такт бурану.

Но сердца их — смерть.

— Нет! — закричала Китана, вскакивая на ноги.

Лю, обмороженный физически и ошпаренный — ее и своим ужасом, швырнул в Хэлгеайни огненный шар.

(вы ведь растаете!)

Огонь топит Лед, а Свет изгоняет Тьму. Вот правда.

Оранжевый всполох вклинился в группку Ледяных Духов, и погас, жалобно зашипев.

(почему?!)

Лю померещилась грустная — и кровожадная ухмылка ближайшей твари Павшего Бога. Твоя Сила беспомощна против нас, ибо мы — дети Богов, ты же лишь смертный, жалкая плоть… мы заморозим тебя, мы сольем твою кровь с нашей священной обителью, и в веках будешь ты стоять здесь…

Да будет так. Лед и Тьма-искаженная — не ведают жалости.

Хэлгеайни обступили путников плотным кольцом, источая космический, запредельный мороз. Хотелось сдаться… сомкнуть веки, уснуть, отдаться мертвенной красоте этих странных существ.

Пожалуйста. Так просто…

— Нет! — снова закричала Китана: какой-то Дух попытался обнять ее руками-крыльями, сотканными из кристаллической вьюги. Это привело Лю и Джакса в себя.

Хэлгеайни ли, сам Шиннок — они принимают бой!

Лю ринулся в гущу Хэлгеайни. Его ступня соприкоснулась с взрывающим, обжигающим холодом, но и Дух отклонился от намеченного курса… и, Лю готов был поклясться: на секунду прервал свою монотонную песнь!

(ага! И тебе бывает больно, шинноково отродье!)

Игнорируя болезненность, Лю продолжал наносить удары в "лицо", в такие пронизывающие глаза-звезды… вышибить их к черту, пусть не лупится…

Ледяной Дух мягко отшвырнул Чемпиона прочь. В черепе Лю зазвенело. На снегу расцвели алые пятнышки крови.

Но пример Лю Кэнга вдохновил и спутников. Джакс со всей силы врезал своему Хэлгеайни в "переносицу", для чего ему пришлось подпрыгнуть. Ледяной Дух проскрежетал что-то — совсем немузыкально, словно металлом по стеклу — и Джаксу подумалось, будто он срывает маски прельщения с проклятых тварей…

— Получи! — заорал он, сшибая с ног "своего" Духа.

Китана преодолела безотчетный подсознательный страх. Ее вееры заскрипели о плоть Хэлгеайни, счищая верхний льдистый слой. Кровь не хлынула, у Духов нет крови, но морозный туман — аналог ее вырвался из раны.

И мелодия стихала.

Китана победно засмеялась, нанося серию точных комбинированных ударов. Хэлгеайни пошатнулся, крыльями-руками сплескивая волны воздуха-инея, погрузился в снег… и растворился в нем, становясь тем, чем являлся изначально.

(я — победила — его!)

Китана рванулась к Лю: ему достался Хэлгеайни покрепче, и Лю явно пригрывал поединок. Китана резанула "шею" Духа…

Раздался предсмертный хрип — удивительно схожий с людским. Китана торжествующе осклабилась.

— Спасибо, — кивнул ей Чемпион. Чуть пристыженный, что не сумел совладать с Хэлгеайни сам. Джакс, тем временем, тоже вырубил "его" Духа…

— Эй, а ребята не такие крутые, как прикидывались! — весело доложил он.

Но Хэлгеайни прибывали, и свежий аккорд загробной музыки раздался эквивалентом воя ветра.

— О нет, — простонала Китана.

Рваные нити… Их Путь — бесконечен, но спичка сгорает быстро — от надежды к новому отчаянию. Коротко и мимолетно, словно выстрел. Они одолели троих Духов, но еще штук двадцать выстроилось ровным чуть поблескивающим рядом — поющее войско смертоностных тварей…

— Мы погибли, — риторически протянул Джакс.

Войско Хэлгеайни склонилось над путниками…

(мы проиграли… мы проиграли)

Лю взвыл. Несправедливо… сколько раз это понятие вклинивалось в него, но теперь

(как холодно, Боги, как холодно)

Особо… Он же — Огонь, и не сумел совладать с противолежащей Стихией… строго говоря, против чертовых шинноковских выродков Огонь — и Свет не действовали…

(нарушает каноны сказок, правда? Но сказки умерли, и чудес не бывает… а Хэлгеайни — вот они…)

И они — прекрасны. Полюбуйся же на эту иррациональную красоту — в последний раз, Лю Кэнг, ибо больше ты не узришь ничего.

(Провались!)

Он сомкнул глаза, готовясь принять смерть…

…Время тянулось.