Отплевываясь от перьев, залепивших рот, Бартоломью поспешно зажал уши руками. Колокол ударил во второй раз, потом в третий. После недолгой передышки последовало еще три удара, затем еще три, и воцарилась тишина. Бартоломью не стал ждать, пока колокол остановится, и на четвереньках выбрался из звонницы. Сбежав вниз по лестнице, он принялся колотить в двери комнаты, где над университетской летописью корпел Майкл.

— Уходите отсюда! — раздался грозный голос Майкла, неукоснительно выполнявшего распоряжение канцлера.

— Майкл, это я! Открой скорее!

Прислушиваясь к тяжелым шагам монаха, идущего к двери, доктор едва не подпрыгивал от нетерпения. Наконец дверь распахнулась, и Бартоломью ворвался в комнату, на ходу стряхивая с себя перья и птичий помет. Майкл глядел на него, открыв рот от изумления.

— Где ты был? — наконец спросил он. — Опять ходил в тот разбойничий переулок и получил хорошую трепку?

— В звоннице спрятан труп, — выдохнул Бартоломью. — Я пытался его вытащить, но одному мне не справиться.

— Несколько минут назад я слышал жуткий грохот. Что ты вытворял в звоннице? — начал Майкл, но осекся, когда до него дошел смысл слов Бартоломью.

— Чей труп? — пробормотал он.

— Понятия не имею, — пожал плечами Бартоломью. — Я видел только руку. Скорее всего, она принадлежит мужчине средних лет.

Дрожащими пальцами он провел по волосам и уставился на перья и паутину, прилипшие к влажной ладони.

— Знаешь, Майкл, у меня есть скверное предчувствие, — произнес он, не сводя обеспокоенных глаз с товарища. — Похоже, нам удалось найти пропавшего вице-канцлера.

Дабы не нарушать приличий, друзья выждали, пока тело покойного монаха опустят в могилу на церковном кладбище. Лишь после этого они отправились к канцлеру и сообщили о страшной находке. Известие это заставило щеки де Ветерсета покрыться мертвенной бледностью.

— Еще один покойник? — прошептал он, вперив в Майкла полный ужаса взгляд. — Вам известно, чей это труп?

— Пока нет, — ответил Бартоломью. — Нам необходима помощь, чтобы извлечь тело из-за колокольного стана.

Де Ветерсет утомленно смежил веки и пробормотал что-то нечленораздельное. Когда он вновь открыл глаза, взгляд его был решительным. Позвав Гилберта, он рассказал ему о случившемся.

— Зачем вас понесло на колокольню, доктор? — первым делом осведомился Гилберт.

Клерк метнул на канцлера многозначительный взгляд, показывающий, что поведение Майкла и Бартоломью представляется ему весьма подозрительным.

— Мэтт поднялся туда проверить, не спрятал ли монах в звоннице инструменты, при помощи которых взломал замок, — быстро нашелся Майкл.

— Мне следовало сделать это самому, — вздохнул Гилберт. — Впрочем, я никогда не стал бы лезть в звонницу во время колокольного перезвона, а значит, вряд ли сумел бы что-нибудь обнаружить.

— Прежде всего нам необходимо узнать, чей труп спрятан в мешке, — заявил канцлер. — Гилберт, будьте любезны, последите за тем, чтобы нам никто не помешал. Я пойду позову отца Катберта. Доктор и вы, брат Майкл, прошу, подождите меня в башне.

Поднявшись в звонницу вместе с Майклом, Бартоломью разрезал мешок и обвязал ноги мертвеца веревкой. Вместе взявшись за свободный конец веревки, они попробовали вытащить тело, но безуспешно. Тут в звонницу явился де Ветерсет, облаченный в старую мантию; за ним робко следовали Гилберт и отец Катберт. Бартоломью предложил им взяться за веревку, хотя и сомневался в том, что от дородного канцлера, жирного священника и тщедушного клерка будет много пользы.

В то время как Бартоломью, лежа на полу, изо всех сил толкал мешок, остальные тянули тело за ноги. Труп упорно не желал двигаться, и де Ветерсет уже намекал, что доктору придется пустить в ход нож и извлечь содержимое мешка по частям. Но неожиданно им удалось немного сдвинуть окоченевшего покойника.

— Попробуем еще раз, — скомандовал де Ветерсет. — Налегай!

Тело продвинулось еще немного. Бартоломью присоединился к Гилберту и взялся за ноги мертвеца. Через несколько мгновений колокольный стан громко затрещал, и тело, вздымая клубы пыли, вытащили из укрытия. Бартоломью и Майкл подхватили его и опустили на пол у двери. Де Ветерсет, багровый от напряжения, опустился рядом на колени и вскрыл мешок карманным ножом. Запах разложения, ударивший в ноздри, заставил канцлера податься назад. Из мешка выглянуло жуткое, раздувшееся лицо.

— С нами милость Господня, — пробормотал канцлер, не сводя глаз со страшной находки. — Кто это? Похоже, не человек, а демон!

— Просто он несколько дней провисел вниз головой, — невозмутимо пояснил Бартоломью, — поэтому все жидкости тела устремились вниз и заставили его лицо раздуться.

— Твое предположение оказалось неверным, Мэтт, — заметил Майкл, зажимая нос рукавом сутаны. — Это не мастер Бакли.

Отец Катберт, бледный как смерть, осторожно откашлялся.

— Это Мэриус Фруассар, — произнес он.