– У-у, бука...
– Мирдль урвала себе ещё один нескромный поцелуй. Вздохнула счастливо, мурлыкнула.
– И что я в тебе, дуралее, нашла?

Она поёжилась счастливо, когда ладонь парня чуть смелее приласкала её, а прошедшиеся по изгибу шеи губы выгнали на спинку толпу сладких мурашек. Мурррр! Затем вздохнула.

– Слушай, я чуть не забыла. Помнишь ту хрустальную корону, что ты урвал у гоблинов и приволок вместе с отцовым мечом? Мне для дела надо...

Айлекс вздохнул. Подёргал легонько за девичье ушко, взъерошил душистые волосы. Странно - доселе она позволяла последнее одним лишь ветрам.

– Ну вот так! Взяла и испортила всё удовольствие, - деланно сердито отозвался он чуть хрипловатым от вполне понятного волнения голосом.
– Я же говорил - плохая девочка...

Однако Мирдль ничуть не купилась. Засмеялась серебристым колокольчиком в ночи, щедрее одарила вкрадчивым и шелковистым прикосновением прохладной теплоты девичьего тела. Потёрлась кончиком носа о его, улыбнулась лукаво и в то же время простодушно, как умеют немногие.

– Ну, я за тебя всерьёз возьмусь после нашей победы, гадкий мальчик, - в полушутку-полусерьёз пообещала она, пытливо всматриваясь в отражения звёзд в его глазах.

Вместо ответа Айлекс молча потеребил и поиграл перед ясным девичьим взором маленьким невзрачным камушком, что носил предпочитая всем иным амулетам. Мирдль застонала от собственной недогадливости, хихикнула, а затем легонько, досадуя на себя, хлопнула Защитника по груди.

– Могла бы и сама догадаться - тьфу, глупышка! Где ж ещё быть хрустальной короне, кроме как в водопаде Тысячи Радуг? У-у, Великого Леса на тебя нет...
– она посерьёзнела. Некоторое время задумчиво и внимательно смотрела отсюда, с вершины холма, на редкие огоньки раскинувшегося вокруг бухты города, затем вздохнула.

– Ладно, я понеслась дальше. Граф сказал, что порт и жилые кварталы пострадать не должны - придётся мне лично проконтролировать твоих засланцев. А уж храмы, банки и дворцы разноси, гадкий мальчик, делай там что хочешь со своими лесными бестиями.

Она осторожно, словно первый раз пробуя на вкус, испила с его губ прощальный поцелуй. Шепнула на ухо, чтоб кое-кто берёг себя - А не то у-у! Покусаю!
– и с хорошо различимым вздохом сожаления поднялась, буквально заставляя себя оторваться от парня. И, миг-другой понежившись в тёплом ветерке с моря, лёгким шевелением плеч обзавелась цветочной туникой, да и исчезла бесшумно в ночи.

Взбудораженный, полный нежных и самых противоречивых чувств, Айлекс некоторое время приходил в себя. Облизнул с губ её аромат - тонкий, дразнящий. Смущённо улыбнулся своим непростым мыслям и приподнялся. Да, не пришло ещё время решать личные проблемы... а всё же, отбрасывать посторонние мысли не пришлось - восприятие само расширилось едва не на всю округу, накрыв незримым облаком внимания и окружившее Тарнак войско графа да всех тех кто нынче встал под его знамёна, озабоченно сгустившиеся тени святых воинов на стенах.

И затаившиеся в самом городе отряды лесных существ - всех, чьи боевые качества не вызывали сомнений. Медведи, дикие кошки всех мастей и размеров. А в кустах городских скверов на удивление смирно затаились до поры волки. И даже Старый Змей впервые за много лет оставил свои катакомбы заброшенных шахт и с загадочным блеском в чёрных глазах неподвижно разглядывал засыпающий город, обвив шпиль старой заброшенной башни над площадью Менестрелей. А уж лесных воителей нынче в городе видимо-невидимо. И каждый добросовестно прикидывается обычным деревом... вон, ухмыляющийся в зелёные усы внук Повелительницы посреди парка для маскировки даже расцвёл совсем как липа - а под его густой сенью со сладким неистовством милуется парочка...

Из густой тени сверху спикировала цветочная фея. Демонстративно обнюхав Защитника, она зловредно скривила мордашку, насмешливо фыркнула - а потом как ни в чём ни бывало уселась на плечо.

– Воркуют тут, как два голубка...
– сварливо отозвалась малышка Мири. Скрестила руки на груди, задрала капризно нос вбок-вверх. Невольно нашла взглядом в созвездии Дракона свою подружку и не удержавшись, вздохнула.

– Всё готово, Защитник! Что же ты медлишь? Яви свою силу...

А тот замер в странном холодном оцепенении - из тёмного уголка храма над самой статуей Хранителя в полутёмной зале он сейчас смотрел глазами затаившегося там паучка. Внизу сидели, в раздражении спорили, нервно расхаживали смешные неловкие человеки - своей дёргающейся походкой, ещё и невесть зачем обёрнутые кусками ткани. Здесь, под потолком, их голоса раздавались невнятным бормотанием и странным шелестящим гулом. Айлекс всё смотрел и смотрел, и никак не мог отделаться от странного ощущения, будто бездарные актёры разыгрывают перед ним дурно поставленную дрянную пьесу. Сбиваются, потеют - и всё же не в состоянии прервать давным-давно расписанные невесть кем роли и реплики.

Единственным светлым пятном, на котором с удовольствием останавливалось восприятие, оказалась... ах, это и есть сестра Стефания? Откинувшись на сиденье, в глубокой тени под благословляющей десницей Хранителя, похудевшая и оттого изрядно похорошевшая целительница сидела неподвижно, аккуратно подвернув расшитый зелёным узором подол рясы. То ли она осознавала всю фальшь сего лицедейства, то ли просто брезгливо отрешилась от происходящего, но в душе Айлекса шевельнулась тёплая волна. Уж как эта жрица первой отозвалась на незримый зов сотен обожжённых и искалеченных лесных обитателей, и рискуя всем исцеляла тех, он не раз слышал потом исполненные искренней теплоты рассказы.