— Да, — улыбнулся Сакстон. — Согласен. Устроим гулянку?

Джиана неуверенно поглядела на него. Ах каким чертовски скользким бывал он иногда! Алекс сказал, что любит ее, но, похоже, опять пустился в какую-то игру с ней.

— Да, — согласилась Джиана. — Если хочешь.

Она не сводила глаз с его рта, и Сакстон тихо засмеялся. Ее страсть к нему никогда не затихала и продолжала удивлять Алекса. Он встал, потянулся и медленно разделся, аккуратно вешая вещи на спинку стула. Затем Алекс уселся на стул в непристойной позе.

— У тебя на ребрах синяк, — заметила Джиана.

— Я потом тебе расскажу о его происхождении.

Алекс насмешливо оглядел Джиану с головы до пят:

— Ну что, любимая, теперь твоя очередь?

Джиана гордо подняла голову и сказала:

— Да. И не думайте, что вам удастся вогнать меня в краску, Алекс Сакстон.

Но все же, когда платье и сорочка упали на пол, она от смущения и глаз не могла поднять на Алекса. Тогда он обнял ее и усадил к себе на колени.

— Смотри-ка, какой ты стала толстой, я едва могу обхватить тебя руками, — промолвил он, положив руку ей на живот.

Негромко вскрикнув, Джиана прижалась к нему обнаженной грудью.

— Вы не в состоянии держать себя в руках, мадам? — засмеялся он. — Ты же изнываешь от желания. — Сакстон поцеловал ее, чувствуя, что напряжение последних дней спадает, уступая место лишь страсти и невероятной нежности. Укладывая Джиану на кровать, он слышал бешеный стук ее сердца.

Они занимались любовью очень осторожно, нежно лаская друг друга и вскрикивая от наслаждения. И когда Джиана закричала, забилась в конвульсиях, которые передались и ему, плоть Алекса взорвалась внутри ее тела.

— Я люблю тебя, Алекс! — в отчаянии закричала Джнана, прижимаясь к нему. — Черт возьми, люблю тебя!

Алекс впился в ее губы долгим, страстным поцелуем.

— Я принимаю твою любовь, — проговорил Сакстон, успокаивающе поглаживая ее спину. — Но на сегодня хватит развлечений.

— Я так испугана, — пробормотала Джиана, поднимая на него затуманенные от страсти глаза. — Я больше не принадлежу себе.

— Тогда ты должна понять, как я себя чувствую. — Алекс вытянулся рядом с Джианой. — Давай-ка я расскажу тебе, чем занимался сегодня. Тогда ты, возможно, дашь мне отдохнуть. Оставив тебя, я отправился в матросский кабачок на набережной. Синяк у меня на боку — результат пьяной драки.

Джиана провела пальчиками по синяку.

— Ты дрался, внушая себе, что бьешь меня?

— Нет, я слишком мягкий человек, чтобы бить женщину.

— Ты?! Мягкий человек?! — возмущенно переспросила Джиана.

— Да, мягкий, но… сильный.

— Да-а-а, — протянула Джиана, поглаживая живот. — Твой сын весь день колотит меня по животу.

— Джиана, я хочу кое-что сказать тебе.

Она почувствовала, что в его голосе зазвучали новые нотки.

— Помнишь, я говорил тебе, что Чарльз Латимер хотел жениться на Лауре?

— Конечно.

— Но это не все. Видишь ли, в случае с тобой я так разъярился потому, что вспомнил Лауру.

— Не понимаю.

— Лаура не погибла в катастрофе, — вздохнул Алекс. — Она покончила с собой.

— Нет, Алекс, нет! — задрожав, воскликнула Джиана. — Но почему?

— Она заболела к концу первого года нашей семейной жизни, когда была беременна Лией. Лаура стала бояться… всего: меня, людей, родов… После рождения Лии она впала в такую глубокую депрессию, что никто не мог ей помочь. Тогда я и купил для нее дом в Коннектикуте. Она жила там целых три года со своей компаньонкой. А когда ее отец умер, она вообще потеряла чувство реальности и убила себя.

— Прости меня, Алекс, — прошептала Джиана. — Прости за все, и особенно за день Благодарения. Ты так замечательно держался, ничем не показал, как тебе тяжелы все эти разговоры .. Ты даже ни разу не отругал меня! Но мне и в голову не приходило, что…

— Но как же я мог ругать тебя? — удивленно спросил он. — Ты же ничего не знала. Никому не известна правда, даже ее семье. Они квакеры и не пережили бы этого.

— Я вечно суюсь не туда, куда надо… — простонала Джиана.

— Не стоит сокрушаться, — успокоил ее Алекс. — Это уже в прошлом. Я просто подумал, что должен все рассказать тебе.

Джиана помолчала, а затем тихо позвала:

— Алекс!

— Угу?

— А почему ты любишь меня? — Он улыбнулся в темноту. — Потому что хочешь?.. — спросила Джиана, поглаживая курчавые волосы у него на груди.

Сакстон продолжал улыбаться. Она просила его объяснить, почему любит ее, а он был не в состоянии этого сделать. Ну как объяснить чувство, которое меняет человека, заставляет его по-другому смотреть на жизнь, благодаря которому кажется, что все вокруг становится светлым и радостным?