— Я тоже хотел бы кое-что услышать от тебя, Джиана. Скажи, что ты хочешь стать моей женой, плюнуть на все эти чертовы законы и забыть, какими идиотскими бывают отношения между мужчиной и женщиной!

Джиана прерывисто задышала.

— Ты должен дать мне время, — наконец прошептала она. Она уже решила для себя, что не хочет оставлять Сакстона, но бояться не перестала. Она вспомнила, какой глупой, доверчивой и наивной была в семнадцать лет. Но Рим совершенно изменил ее, хотя в последнее время римские воспоминания стали мучить реже. К тому же в ее жизнь вошел Алекс.

— Дорогая, — зашептал он, — в мире всегда были и всегда будут мужчины вроде Рендала Беннета, которые из всего пытаются извлечь для себя выгоду. Но тебе повезло, Джиана. Я согласен с твоей матерью. Конечно, тебе много пришлось пережить в Риме, зато ты избежала брака с этим подонком, избежала несчастной семейной жизни.

— Но как ты узнал, о чем я думаю? — дрожащим голосом прошептала Джиана.

— Благодаря твоим римским впечатлениям я смог полюбить тебя — маленькую, глупую девственницу.

— Но, может, ты любишь именно ту женщину, которую купил тогда в Италии?

— Эту ледышку?

— Я не была ледышкой! — возмутилась Джиана.

— Ты вся была словно покрыта слоем снега, и мне бы никогда не растопить его, если бы за меня этого не сделал Рим.

— Ты действительно веришь в это, Алекс?

— Да, верю.

— Я поняла, что хочу остаться с тобой, — тихо промолвила Джиана. — Можно, я никуда не поеду, когда родится малыш?

Алекс промолчал: совсем не это он хотел услышать от нее, но сейчас было не время выяснять отношения. «Мы еще сможем все решить, — стиснув зубы, думал Алекс, — еще сможем…»

Медленно кивнув, Сакстон прижал к себе Джиану.

— Да, — ответил он. — Я хочу, чтобы ты осталась.

Александр поцеловал ее в висок и, прислушавшись к ее спокойному дыханию, понял, что Джиана спит.

Наступил апрель. Стояла чудесная погода. Делани, только что вернувшийся из Вашингтона, прогуливался с Джианой, приноравливаясь к ее неторопливой походке. Она рассказывала младшему Сакстону о Рендале Беннете и о том, как поступил с этим проходимцем Алекс.

— А знаешь, Джиана, — рассмеялся Делани, — братишка всегда колотил тех, кто осмеливался меня обидеть. Но, к счастью, ему приходилось делать это лишь до тех пор, пока мне не исполнилось десять лет, тогда я сам стал давать отпор. Мой брат — очень справедливый человек, — добавил Делани, взяв Джиану под руку.

— Да, — согласилась с ним Джиана, оторвав взгляд от солдат в яркой форме, марширующих по газону. — Во всяком случае, со мной он всегда поступал по справедливости.

— Я так и знал, что если уж Алекс и полюбит кого, то эта любовь будет настоящей, — заметил Делани.

— Но он любил и Лауру.

— Она ему нравилась, — с грустью промолвил молодой человек. — Бедняжка. Алекс очень любил ее отца, поэтому и скрыл от семьи Лауры, что она покончила с собой. Для него это было тяжелым испытанием. Я рад, что он тебе все рассказал. — Глаза Делани заблестели. — А сейчас… Поверь мне, я в жизни не видел его таким довольным. Мне и в голову не могло прийти, что робкая маленькая англичанка сможет покорить его. Мой брат надышаться на тебя не может.

— Ой, Делани, я себя чувствую настоящей коровой, — едва не споткнувшись, промолвила Джиана.

— Алекс говорил мне, что ты больше не скачешь, как лошадь, но сравнивать себя с коровой?.. Это слишком, девочка моя.

Вдруг Джиана застыла не месте. Положив руки на живот, она в ужасе посмотрела на Делани.

— В чем дело? — спросил он.

— Господи, на целый месяц раньше! — выдохнула она.

— Что ты имеешь в виду? — на всякий случай поинтересовался Делани, боясь услышать ответ.

— У меня отошли воды. Доктор Дэвидсон говорил мне, что с этого начинаются роды.

Делани потрясение взглянул на нее. Он ничего не знал о детях и о том, как они появляются на свет.

— Домой! — вскричал он. — Немедленно домой!

Внезапно Джиана почувствовала схваткообразную боль в животе. Она вскрикнула больше от страха, чем от боли.

— Ребенок! — всхлипнула она.

— Нет, не пугай меня, — твердо сказал Делани. Схватив Джиану на руки, он понес ее через газон домой на глазах у всего Седьмого полка. К огромному облегчению Делани, Алекс был дома и с ходу сумел оценить ситуацию.

— Когда это началось? — отрывисто спросил Александр.

— Да только что, — пробормотал Делани, с облегчением передавая Джиану брату.