А я вот так и гулял до темноты. Зодиак-Дистрикт — чуть ли не самый большой район Подножия, в конце концов. Хотя это и не суть. Надо отправляться на "Манту" — меня еще не хватились, но скоро могут и хватиться. А "Манта" стоит аж на противоположном конце города. Туда ходят маглевы, но где тут ближайшая станция и на какую линию садиться?

Я поднялся со скамейки и побрел прочь из скверика и дальше, по улице, направляясь, похоже, на север. На самом деле, ноги несли меня не пойми куда.

Моя профессия, вернулась моя мысль в прежнюю колею, далеко не такая древняя. Хотя и уважаемая. Наверное. В конце концов, я наемный оператор без роду и племени, если уж утрировать. А у каждого государства, которое имеет на вооружении эш-ка, они зачастую выделены в отдельные корпуса и являются элитным родом войск. Избранными, можно сказать. Лучшими сынами и дочерями нации, первой и последней линией обороны. Не то, чтобы мне было завидно или что еще. Может, они любят свою работу. Я не люблю.

Я вообще много чего не люблю. Ныть об этом вслух я не вижу особого смысла. Себе самому — всегда пожалуйста.

Меня довольно грубо отпихнули в сторону. Я, оказывается, остановился посредине тротуара в квартале от скверика, где я не так давно сидел. Отпихнувший меня мужчина в очках обернулся, прошипел что-то на непонятном мне языке и пошел дальше. Я пожал плечами и отошел к стене здания.

И опять встретился с уже знакомыми с утра зелеными глазами.

Она стояла на противоположной стороне улицы, возле столбика информационного терминала. И нет, она не смотрела на меня — или же мне показалось?

Я развернулся на каблуках и пошел дальше, незначительно убыстряя темп. Оглянулся, перейдя дорогу на переходе. Она — на другой стороне, стоит на перекрестке. И снова смотрит вроде бы и не на меня, но я ясно могу ощутить ее взгляд.

Вперед, вперед. И свернуть на следующем же повороте. Рука ныряет за полу куртки, нащупывает защелку на кобуре и расстегивает ее. Пальцы ныряют внутрь кобуры, оттопыривая ее и ложась на рукоять пистолета.

Перекресток, как и ожидалось. Я больше не оборачиваюсь — я сразу поворачиваю налево, а затем ныряю в ближайшую подворотню. Дворик небольшой — колодец посередине квадратного здания, сверху перекрытый стеклянным куполом.

Я не буду прятаться и запутывать следы. Все гениальное — просто. Следишь за мной? Будь добра рассказать, почему и зачем. Или жрать раскаленный свинец.

Во дворике тоже стояла скамейка — окруженная заросшей какой-то неопределенной растительностью клумбой старомодная скамейка на витых ножках. С одной стороны скамейки примостилась белая урна-деассемблер, а с другой высился фонарный столб — только вместо фонаря в нем был высокий прозрачный аквариум с люминисцентными водорослями, заливавшими скамейку приятным голубоватым светом. Я уселся на скамейку, оставив куртку распахнутой, а кобуру расстегнутой. Урна тут же высветила надпись на крошечном светодиодном дисплее: "Химические отходы и взрывоопасные предметы не кидать!".

Я вальяжно развалился на скамейке и стал ждать. По счастью, моя преследовательница не заставила себя ждать сколь-либо долго.

Она вышла из темного зева подворотни тихо и неслышно, почти утопая в тени — выделялась только серая майка-сеточка и поблескивавшие зеленые камешки сережек. Зеленые глаза смотрели на меня — вернее сказать, в мою сторону, но их взгляд ясно ощущался.

— Ну привет. — поздоровался я, вытаскивая из кобуры пистолет и снимая его с предохранителя. Дуло пистолета затем было направлено преследовательнице в ногу, хотя на таком расстоянии и в темноте я мог и промахнуться.

— Добрый вечер. — негромко поздоровалась она в ответ. Не тихо и не шепотом, а именно что негромко.

— Зачем ты за мной-то ходишь следом, а? — спросил я, придав лицу как можно более обиженный и разочарованный вид — будто бы меня только что оскорбили в лучших чувствах. — Это нехорошо. Из-за тебя порядочный человек, — да, порядочный, без дураков! — нервничает очень. Уже начал на манию преследования грешить.

Я погладил затвор пистолета большим пальцем.

— Я вам, гражданочка, интересен? Огласите, тогда, в каком именно амплуа. И без фокусов, пожалуйста. Я же говорю, я нервничаю. Не факт, кстати, что тебе что-то светит. Разговаривать я сейчас не настроен, а отношения полов меня не интересуют. Вообще не интересуют. Но ты говори, говори.

— Вы точно Лелуш Вольфр-Икаруга? — вежливо уточнила она.

— Да.

— Меня просили вас предупредить. Я все время пыталась, но поздно — я потеряла вас утром, в городе. И вы не стремились идти на контакт.

— Ну-ну. И о чем же?

— О том, что "Синамура" не должна была даже пытаться помогать КЭГ.

— Это угроза? — указательный палец шелохнулся на курке "Вальтера".

— Это констатация факта. Я должна была вас предупредить из уважения к собрату по цеху. Вас и Темпести.