А вот по характеру и мировоззрению — не очень.

Там, где я мог только раз за разом проклинать злодейку-судьбу, но при этом все еще надеялся на какие-то перемены, Лейдзи уже давно отчаялся что-либо изменить и положил на все с пробором. Своей отчаянностью он упивался, как сам и говорил, и она без зазрения совести стала для него универсальным оправданием и индульгенцией.

Худший человек — человек отчаянный, а Второму было нечего уже терять. Он только рад был подвергать себя неоправданному риску и ставить собственную жизнь на кон, но должность огневой поддержки ему этого нечасто давала. И тем не менее, выход он себе нашел.

Оператор тяжеловесного канонирского эш-ка, он целиком посвятил себя такой сфере боевого искусства, как бой на мечах. Эш-ка и подкупали своей человечностью, вновь позволившей людям за их штурвалами сходиться друг с другом в поединках лицом к лицу, и это обстоятельство оживило полумертвое искусство фехтования. Эш-ка все еще носили, и будут продолжать носить, оружие дальнего боя, и с ним по долгу службы виртуозно обращался и Лейдзи. Но встречи операторов эш-ка на поле боя сводились к сражениям один-на-один, которые нередко доходили до контактного боя. И там уже шли в ход мечи, топоры, кистеня, шестоперы, пики, глефы, бердыши… назовите любой вид холодного оружия, и можете быть уверены, что инженеры-конструкторы эш-ка спроектировали их точные копии — только огромные, по пять метров в длину каждый, из нанофибростали, с мономолекулярной заточкой, со встроенными тепловыми лезвиями, ЭМИ-генераторами, вибрирующими клинками, встроенными автопушками и чем только еще можно.

Второй набросился на контактный бой, как государства мира на Америку во время их второй гражданской войны[27]. Загрузить программы боя в бортовой компьютер эш-ка и раздобыть подходящее оружие — это еще полбеды; без знания хотя бы основ боя оператор не сможет эффективно вести ближний бой. Не сумеет удержать машину в равновесии, вовремя блокировать удар и так далее. Нас обоих обучал фехтованию Аоки, слывший в прошлом если не мастером-мечником, то по крайней мере бойцом не последнего пошиба. И именную катану, которую ему разрешили носить после ухода с военной службы, он носил не для красоты.

Все то мастерство, с которым Кимэра обращался с мечом, утратило большую часть своей непревзойденности после очередного спарринга с Лейдзи — только вот Лейдзи к тому времени изрядно поднялся в уровне и, взявшись за шпагу(шпаги, кстати, он очень любил), обрушил на наставника такой натиск, что застал его совершенно врасплох. Аоки был сбит с ног, и если бы шпага была с мономолекулярной заточкой, не сносить бы ему головы — да и без нее не сносить бы, с Лейдзи бы сталось(и то, что шпага и ее родственники для рубящих ударов не предназначены, его нисколечко не волновало). А так обескураженный самурай потребовал сатисфакции, и додзё при особняке Синамур снова наполнился звоном стали, а оба бойца заслуженно заработали не одну царапину. Одежды было также порвано немало — а что вы хотели? Это же не спортивное фехтование и не кендо, тут все серьезно.

Излюбленным мечом Второго дао, с которым сегодня щеголял его "Юстикатор", тоже не был. Самую большую любовь снискали шпаги и катаны, хотя и цзяню нашлось место. Лично для меня разницы не было никакой, а вот брательник с ними чуть ли не носился. Хотя, наверное, теперь и мне придется наверстывать упущенное.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

— Да не вопрос… — ответил было Лейдзи и осекся, подняв глаза на вновь прибывшего, — гражданин… начальник…

Рюдзи Синамура расплылся в благосклонной улыбке.

— Лейдзи, Лейдзи… Ну начальник, и что? Все равно не непосредственный…

— Так, э-э, чинопочитание же!

Старший из братьев Синамур опустился на скамейку рядом со Вторым.

— Брось! Всему есть время и место. — ободряющим тоном сообщил он. Лейдзи пожал плечами и отправил уже пустой стаканчик в зияющую пасть урны-утилизатора.

Рюдзи Синамура был старшим из двух сыновей семейства Синамура, безраздельно верховенствовавшего в совете директоров "Синамура Парамилитарис" с самого основания корпорации — то есть, около восьмидесяти лет, или чуть больше того. Нынешний генеральный директор, Такаси Синамура, в отличии от своего отца, ныне покойного Кейтаро Синамуры, много отпрысков не завел и не стремился, взамен породив двух сыновей. Старший, Рюдзи, был одаренным дипломатом и умел находить общий язык с другими людьми; а младший, Синдзи, оказался прирожденным управленцем. Что же толкнуло Синамуру-старшего на то, чтобы взять под опеку нас со Вторым — было неизвестно. Ни мне, ни Лейдзи, ни братьям. Возможно, их отца замучила совесть, не знаю.

Так или иначе, нам с Лейдзи довелось расти вместе с младшими Синамурами. В конце концов, Рюдзи был назначен начальником отдела по связям с общественностью, Синдзи — поставлен над оперативным персоналом, а нас с Лейдзи выучили на операторов эш-ка, и мы без особых почестей были усажены за штурвалы роботов и отправлены работать. Воевать, короче говоря.

Все было так, как должно быть. А как иначе?

— Лелуш, если не трудно, сделай мне стаканчик кофе. — обратился тем временем ко мне продолжавший приятно улыбаться Рюдзи.

— Угу. Карточку сюда давай, моя почти закончилась.

— Один момент! — Рюдзи порылся в кармане сюртука и протянул мне свою карточку от наноассемблера. — Вот, держи.

— А это я уже понимаю! — одобрительно хмыкнул я, засовывая карточку Рюдзи в прорезь и тыкая костяшкой пальца в сенсорный экран. — Тебе какой?

— Эспрессо.

— Принято. — я ткнул в эспрессо и предоставил наноассемблеру заняться остальным. — Слушай, Рюдзи…

— Что?

— Чем вся эта история с КЭГ закончилась? Тебе ж виднее небось.