Шрифт:
No, he is not. [46]
Right. [47]
And your wife? [48]
At the Zugspitze. [49]
OK. [50]
So you see a lot of theatre? [51]
My husband loves theatre, Anastasia loves theatre, I love theatre. [52]
Fantastic. What kind of theatre do you see? [53]
46
Нет, он не олигарх.
47
Понятно.
48
А ваша жена?
49
Она на Цугшпитце.
50
Понятно.
51
Так вы пересмотрели много пьес?
52
Мой муж обожает театр, и Анастасия тоже, и я.
53
Невероятно! А какой театр вы любите?
Chekov, Mayakovsky, Bulgakov, Shakespeare, but also modern things, like Harold Pinter, Sarah Kane. We see everything. You know Sarah Kane? [54]
Do I know Sarah Kane? Ha! I feel like laughing. Do you mind if I laugh? [55]
Not at all. [56]
Ha! Ha! Ha! Do I know Sarah Kane? I not only know her. I love her. She is pure theatre. I love Sarah Kane more than myself! [57]
54
Чехова, Маяковского, Булгакова, Шекспира, но современных авторов тоже - Гарольда Пинтера, Сару Кейн. Мы любим самый разный театр. А вы знаете Сару Кейн?
55
Знаю ли я Сару Кейн? Я сейчас лопну от смеха. Ничего страшного если я посмеюсь?
56
Сколько угодно.
57
Ха-ха-ха! Я не просто знаю Сару Кейн, я ее обожаю. Она - воплощение театра. Я люблю Сару Кейн больше, чем себя.
OK? [58]
Yes. [59]
You love her more than yourself? [60]
Well... No... I... got carried away. It was... I dont know. I just felt like saying it. But I like her a lot. [61]
I understand. [62]
Thank you. [63]
I think our daughters are finished now. [64]
58
Да?
59
Да.
60
Вы любите ее больше себя?
61
Нет... не знаю... это я увлекся. Само с языка сорвалось. Но она мне очень нравится.
62
Поняла.
63
Спасибо.
64
Похоже, наши девочки закончили.
Ok. [65]
So maybe we see each other another day. [66]
Yes. My name is Telemann. [67]
I am Jelena. [68]
Как вам Цугшпитце?
Бесподобно! Мы побывали на самой высокой вершине Германии.
Понятно.
И оттуда видно далеко-далеко вглубь Австрии.
И что видно — везде скопления людей в форме?
Пожалуйста, будь так добр...
65
Да.
66
Возможно, мы еще увидимся.
67
Возможно. Моя фамилия Телеман.
68
А я - Елена.
А вы купили на память наци-китча?
Телеман, по-моему, это не смешно.
Ты права.
А ты?
Да — а я?
Много написал?
Я записал четыре или пять слов.
Хорошо.
Нет, это не хорошо.
Понятно.
Ты знаешь, кто такая Сара Кейн?
Что?
Я спрашиваю, говорит ли тебе что-нибудь имя Сара Кейн?
Боюсь, что нет. А его надо знать?
Давай оставим в стороне «надо — не надо». Меня интересует, знаешь ты или нет.
Я ничего о ней не знаю.
Ясно.
А кто она?
Она написала несколько брутальных пьес, настоящий театр, а в двадцать восемь лет повесилась.
Фу-у.
То-то же.
Фу.
Час спустя:
А почему ты спросил, знаю ли я эту драматургиню?
Интересно.
Как-то ты нехорошо спросил.
Да?
Ты спрашивал не из любопытства.
Думаешь?
Да. Это была проверка.
Не хотел.
Именно что хотел, думаю я. Ты меня экзаменовал.
Нет.
Это была проверка на вшивость, ты хотел знать, чего я стою.
Эй, очнись! Мне просто было интересно.
Нет, ты меня экзаменовал.
Послушай: я подумал о ней, потому что случайно уже говорил о ней сегодня днем с другим человеком. И мне стало любопытно, а вдруг ты тоже ее знаешь, потому что тогда мы могли бы сейчас еще поговорить о ней. Я люблю говорить о Саре Кейн. И лишний раз убедился в этом во время той беседы днем.
С кем ты говорил о ней?
С русской мамашей на корте.
Она красивая?
Не знаю.
Не знаешь?
Я никогда ее не видел.
Ты же с ней разговаривал.
Так ты о русской?
Естественно.
Красивая ли она с лица?
Да.
Я не присматривался.
Не смеши меня. Она красивая?
Да.
Папа, ты со мной почти никогда не играешь.
Но, Бертольд, это не совсем правда.
Это правда.
Нет.
Ты думаешь только о театре.
Да нет же.
Нет да.
Но ты прав, о театре я думаю много. Я его люблю.
Меня ты должен любить больше.
И тебя я очень люблю. Между прочим, сегодня мы с тобой играли в футбол.