В авторемонтной мастерской ребята разбили шлифовальный камень и привели в негодность ценный американский станок для шлифовки коленчатых валов. Из разобранных мотоциклов они похищали детали, без которых нельзя было собрать машины. Вася Бабий, работая на железной дороге, однажды неправильно перевел стрелку, и паровоз сошел с рельсов.

Чтобы не работать на немцев, ребята часто «болели»: рубили зубилом, жгли или травили кислотой руки и потом гуляли неделями.

— Мы уже позднее узнали, что у них из оружия кое-что припасено, — рассказывал Боря. — Сначала Вася отнесся к нам с большим недоверием. «Пока, — говорит, — вы меня не познакомите с человеком из леса, я с вами объединяться не буду и фамилий ребят не назову».

Переговоры длились довольно долго. Вася был неумолим и требовал «человека из леса», живого доказательства, что он имеет дело с «серьезной подпольной организацией».

— Хорошо! — догадался Борис. — Если ты так настаиваешь, выделяй своего представителя, и мы его отправим в лес вместе с уполномоченным подпольного центра, который на-днях будет здесь. А пока мы можем дать тебе магнитные мины.

Соблазн получить магнитную мину был настолько велик, что Бабий не устоял. Он взял мину к вместе со своими товарищами, Вовой Енджияком и Анатолием Бассом, решил, не откладывая, ее испробовать.

Вова Енджияк работал слесарем в Симферопольском депо. Он знал, что за вокзалом на нефтебазе хранится горючее. Ребята решили это горючее взорвать.

— Сколько разговору было! — с восторгом вспоминал Борис. — Как же, первая диверсия. А вы послушайте, что это была за диверсия!

8 сентября вечером Бабий, Енджияк и Басе пошли на нефтебазу без оружия, так как ни одного пистолета у них еще не было.

Когда подошли к нефтебазе, Бабий поставил Басса на страже и передал ему документы свои и Вовы. Вместе с Енджияком они перелезли через забор, поползли к бочкам с горючим. Показалась луна. Каждую минуту ребят мог заметить часовой из будки. Они заложили мину и благополучно вернулись домой. Взрыв произошел под утро. Но в бочках оказался керосин. Пожара не случилось. Только взрывом раскидало и порвало несколько бочек. Конечно, ребятам было очень обидно. Но все-таки они прошли опасное испытание и получили первое боевое крещение.

С организацией диверсионной работы перед молодыми диверсантами встал ряд новых вопросов. На операции нужно было ходить ночью, то есть в те часы, когда хождение по городу запрещалось. Военные склады, в особенности с боеприпасами и горючим, немцами тщательно охранялись, и подобраться к ним «наобум» было очень рискованно. Под видом немецких патрулей можно и ночью ходить по городу. Но для этого нужны немецкая форма, ночные пароли, оружие.

Ничего этого у ребят еще не было. Припрятанные Васей Бабием гранаты и патроны он не мог использовать, так как дом заняла немецкая часть и пробраться в сарай было уже невозможно.

Винтовки же, которые Вова Енджияк спрятал у себя в саду, от сырости проржавели и пришли в негодность.

Однажды Енджияк заметил на вокзале кучу поломанного оружия и решил выбрать оттуда все, что может быть использовано для диверсионной работы. Вместе с Анатолием Бассом, Митей Скляровым и Петей Бражниковым он энергично взялся за дело и все, что возможно, перетащил к себе домой. Таскали и вечерами и днем. Мелкие части от оружия и патроны прятали по карманам, а стволы, ложи — под пальто и проносили мимо немцев.

У Енджияк во дворе в сарае ребята делали из винтовок обрезы, прилаживали к стволам маленькое удобное ложе, чистили, смазывали оружие и прятали его, или, говоря языком партизан, базировали в хранившемся на огороде железном ящике, который они специально для этого и сделали.

Но с обрезами не всегда было удобно ходить на операции. Требовались еще пистолеты, которых у них совсем не было. По указанию Бабия, Василий Алтухов поступил в полицию. Пользуясь своим положением, он купил несколько пистолетов у румынских солдат, якобы для полиции, на деньги, которые были собраны молодыми подпольщиками. Он же узнавал в полиции ночные пароля, которые помогала диверсантам пробираться ночью на боевые операции.

Смелости, упорства и изобретательности у молодых диверсантов было много. Требовалось правильное руководство их действиями и снабжение взрывчатыми материалами.

Это и было сделано областным подпольным центром через своих отважных связных — Гришу Гузия и Женю Островскую.

22 сентября, когда Гриша и Женя снова пришли в город, Гриша побывал в доме Толи, ознакомился с подпольной типографией и ее хранением.

Он застал Толю, Бориса и Женю Семнякова как раз за печатанием очередной листовки «Вести с Родины». Работа велась в комнате Толи, рядом с которой жил немецкий офицер, поставленный к ним на квартиру немецким комендантом.

Это было очень рискованно и ставило типографию и ребят под угрозу провала. Гриша дал указания найти для типографии более надежное место.

Уходя в лес, он взял с собой Володю Цурюпу. После тяжелых переживаний в связи с обвинением в легкомыслии Цурюпа решил уйти к партизанам совсем. Толя пошел с Гузяем как представитель молодежной организации, чтобы получить от подпольного центра нужные указания и батареи для радиоприемника.

Пока Толя ходил в лес, Борис и Женя выпустили пятую листовку «Вести с Родины», где говорилось, что «На Кубани наши войска, успешно развивая наступление, заняли много населенных пунктов, в том числе Анапу и Темрюк». Там же сообщалось о занятии нашими войсками Смоленска, Полтавы, Чернигова и многих других городов и населенных пунктов. На многих участках фронта наши части подошли к Днепру, и фронт приближался к Крыму.