В любом случае с последствиями такого непредвиденного поворота событий им дело иметь придется.

И сейчас, буквально завтра с утра, нужно организовать исследование пещеры с использованием всей имеющейся техники, и своей, и маштаковской. Олег, скопировав схему его генератора, внес в него столько рационализаторских идей, что сейчас это было совсем другое устройство, предназначенное в основном для зондирования и снятия нужных характеристик всех видов хронополей.

Но это дело чисто техническое, пусть им Левашов занимается, хуже не будет, а польза, может быть, образуется.

Новикова же волновал совсем другой вопрос. И он думал, что именно о нем хотят с ним поговорить друзья. Однако ошибся. Что же, придется начинать самому.

И опять в том же самом составе, минус Берестин, о котором Левашов отозвался со странной иронией. Здесь, пусть и по другой причине, Андрей был с ним солидарен. Не стоит еще и Алексея подключать. В случае чего ему найдется другое дело.

— Попробуем рассмотреть волнующую нас тему совершенно с противоположного бока, — предложил Новиков. — Я, может, и ошибаюсь, но с нами всеми сейчас происходит что-то не то. Пока я касаюсь только чисто психологического момента — отчего вдруг возникло желание встретиться и обсудить вопрос, который никаким образом не есть доминирующий в предложенных обстоятельствах. Почему не подняли его за общим столом и почему не отложили на завтра, что было бы гораздо логичнее? Соображения есть? Инициатор — кто?

— Я, — признался Воронцов. — После ужина и знакомства с вашими Ляховыми начали меня мучить сомнения, не до конца понятые мною положения и выражения и вообще бессонница. Вот и забрел к Олегу парой слов перекинуться. Если б он спал, я бы к себе вернулся, а тут разговор завязался… Слово за слово, вдвоем не во всем разобрались, решили и вас подтянуть.

— Ясно, у тебя — бессонница и сомнения, у Олега бессонница, сомнения и депрессия. У тебя, Саша?

— У меня — гораздо хуже. Кажется, мы влипли по уши. И пока непонятно даже во что. Ты, Дим, меньше всех причастен к тому, что мы делали последние полгода. Ни разу не участвовал в выходах в новые реальности, не контактировал с их обитателями. Но знаешь, кто этим занимался, так?

— Естественно. Вы трое, Сильвия, Ирина. Немного — Берестин и Лариса.

— Лариса — не немного. А очень даже. Вот и скажи, как на духу, на заседании парткома или в особом отделе — замечал ты в поведении каждого из названных персонажей, в их взаимоотношениях друг с другом и с тобой лично очевидные для тебя странности? Превосходящие обычный набор, потому что странностей у нас изначально навалом…

— Если настаиваешь, — с определенной долей сомнения сказал Воронцов, — у меня сложилось представление, что после того еще общего сбора у вас пошло этакое рассогласование… Когда на корабле на компасах девиацию устраняли разные специалисты и по разным таблицам.

При встречах возникало впечатление, что кто-то о чем-то умалчивает, кто-то иначе трактует происходящее. Моментами я удивлялся, но чаще предпочитал думать, что дело, в общем, житейское. Не официальный же отчет мне докладывают, а просто в меру настроения и желания. Один про одно, другой про другое…

— А ни у кого не сложилось мнения, что все «рассогласования» начались не когда-то, а только вчера? — со странным спокойствием спросил Новиков, — Я, как вам известно, имею привычку вести нечто вроде дневника, на бумаге, чернильной авторучкой, и храню свои мемуары в настоящем сейфе, не чета нынешним. Шведской постройки, завода Крейтона в городе Або, тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года. В нем при любом пожаре деньги и документы гарантированно сохранялись — две стенки броневой десятимиллиметровой стали, между ними тридцать сантиметров кварцевого песка, прослоенного листами асбеста. И вдруг обнаружилось, что не только от огня и взломщиков сейф защищает.

— От чего же еще? — спросил Воронцов, а по глазам Шульгина было видно, что он и сам это знает.

— По первому предположению — сказал бы, что от воздействия Ловушки. От наведенных ею иллюзий. По второму — от любого из Игроков. По третьему — вообще от всей Гиперсети…

Новиков наконец-то позволил и себе откинуться на спинку кресла, поджечь трубку специальной золотой зажигалкой, сполоснуть рот обжигающим напитком. Фактически он все сказал.

— И ты будешь утверждать, что котельная сталь и песок способны защитить от пронзающего Вселенную излучения Гиперсети? — Левашов ощутил, что попадает на поле своей компетенции.

— Ни в коей мере. Сталь, песок и асбест не позволяют информации из моих тетрадей распространяться во вне. Соответственно, даже умеющие искать не знают, где и что искать! — Андрей сделал замысловатый финт мундштуком трубки в воздухе. — Помнишь, как портсигар в коробке от Книги прятали? И не засекли же вас!

— Не совсем корректный пример, да бог с ним, о тетрадках речь — к чему?

— Позвольте поставить вас в известность, что с нынешней полуночи лично мои, да и ваши, как я заметил, воспоминания значительно разошлись с текстом моих записей, которые я осмеливаюсь считать подлинными.

Молчание собеседников было достаточно долгим. Новиков же и еще добавил:

— Кроме этого, имеются и другие подтверждения вполне очевидного хроносдвига. Вопрос только в том — степень его распространения. Хочется думать — «Валгалла» вне зоны охвата.

— Почему? — быстро спросил Воронцов, которого вопрос заинтересовал с капитанской, прагматической точки зрения. Отчего в его корабль вражеские снаряды не попадают, и долго ли такое везение будет продолжаться.

— Надеюсь, потому, что она — порождение Замка, а не человеческой культуры и техники. В ней ведь, кажется, до сих пор нет ничего, изготовленного на Главной линии?