Бастурхан сплюнул и, отключив звук, взял мобильный телефон. Он намеревался поинтересоваться у Богурджи, как обстоят дела на его направлении, но услышал размеренную музыку и утомленный женский голос.

– Мне надо муа, муа, – утверждала неизвестная Бастурхану певица, – мне надо джага, джага…

– Алло, – зачем-то подув в трубку, зачем-то сказал Повелитель. – Алло…

Он с раздражением отбросил телефон и хлопнул в ладоши.

– Кумыса мне, – сквозь зубы прошипел он подскочившему монголу из обслуги и лик его был страшен…

Глава 43. Два президента. Дружба

Через несколько часов по завершении торжественного обеда в честь посланца монгольского военачальника Угедея, в резиденции президента Латвии Бунтиса Пулманиса раздался телефонный звонок. Звонок, соответственно степени важности, был немедленно переадресован секретарем в кабинет президента.

– Президент Латвии Бунтис Пулманис слушает, – сказал тот по-латышски и, услышав голос говорящего, лишь немалым усилием воли сумел подавить невольный порыв подняться из мягкого антикварного кресла.

– Здравствуй, Бунтис, – мягко сказал президент Подпутин.

– Здравствуй, Владимир Владимирович, – откашлявшись и перейдя на русский, сказал Пулманис.

– Что подавали на обед? Если возникнет надобность, я могу прислать в Латвию хороших специалистов по монгольской кухне. – Пулманис промолчал и Подпутин, сделав паузу, продолжил: – Я вот чего звоню, Бунтис… – Он сделал еще одну паузу. – Я знаю, вы подписали с монголами секретный протокол о военном сотрудничестве, так называемый «пакт Пулманиса – Угедея», и собрались предоставить вашим новым друзьям территорию своей независимой страны в качестве плацдарма для наступления на Петербург...

– Откуда? – не удержался от восклицания Пулманис, но тут же взял себя в руки. – Хотя, учитывая, где вы раньше работали…

– Бывших разведчиков не бывает, – подтвердил Подпутин. – Я рад, Бунча, что мы так хорошо понимаем друг друга. Так вот… Я заинтересован в том, чтобы монгольское войско отправилось водным путем и Петербурга не достигло. Так будет лучше для всех, уверяю тебя.

*(Примечание. Бунча: производное от имени Бунтис. По аналогии с русским языком: как производное «Сашка», «Саня» от «Александр»).

– Ты предлагаешь мне их утопить, Владимир? – Пулманис все же поднялся. – Но это давление на независимое демократическое государство, – сказал он, в волнении принявшись расхаживать по кабинету. Телефонный провод, соответственно, удлинялся или укорачивался специальным механизмом, наподобие тех, что используются собачниками для выгула своих питомцев. – Не считая того, что я просто не вижу, каким образом я бы мог их остановить.

– Ничего, наши соответствующие службы помогут соответствующим службам вашей демократической страны решить эту проблему, – спокойно сказал Подпутин. – Как информационно, так и технически.

– Это невозможно, – наконец решился сказать Пулманис. – И, зная уважаемых российских партнеров, хотел бы предупредить заранее: не нужно на меня давить, это ни к чему не приведет. Как ты только что сам заметил, Владимир, у нас демократическая страна. И времена русской оккупации она давно пережила. К тому же, в отличие от России, Латвия – парламентская республика, поэтому президент не обладает здесь такими полномочиями, как у вас. Так что я попросту не вижу, каким образом я мог бы воздействовать на депутатов сейма, чтобы они…

– Хорошо, Бунча, – все так же мягко сказал Подпутин, – ты меня убедил. Что ж, придется справляться своими силами.

– До свидания, Владимир, – с облегчением сказал Пулманис. – Извини, что не сумел помочь.

– Кстати, чем закончилась в вашей независимой стране история с так называемыми «мешками КГБ»?*

* (Примечание. «Мешки КГБ»: часть не вывезенного спецслужбами СССР архива, оставшаяся на территории получившей независимость Латвии. В мешках предположительно находятся агентурные карточки. До сих пор, несмотря на долгие дебаты, мешки не решились вскрыть или использовать каким-либо другим образом. Версия, которой власти объясняют свое нежелание вскрыть мешки: внутри находятся созданные чекистами фальшивки, могущие опорочить действующих латвийских политиков путем инкриминирования им несуществующей на самом деле связи с КГБ).

– Извини, Владимир, но провокация твоего ведомства не удалась, – после затянувшейся паузы сказал Пулманис. – Мы давно догадались, что эти мешки не имеют никакой практической ценности. И догадались также, для какой цели они здесь «забыты» службами, которые забывать что-либо не имеют права и попросту не умеют. Внутри наверняка находятся сфальсифицированные карточки якобы сотрудничавших с органами людей, чтобы внести раздор между конкурирующими в Латвии политиками.

– Верно, – сказал Подпутин. – Эти мешки не представляют никакой практической ценности. Никогда не сомневался, что вы, латыши, народ неглупый.