Шрифт:
В двух шагах ухмылялся второй мальчишка – тот самый белобрысый беглец. А рядом с ним стояла девчонка ростом с Владика. Хмурая и решительная. С короткими темными волосами и цыганистыми глазами. Ветер трепал на ней бело-синий клетчатый сарафанчик, подпоясанный флотским ремнем. Ремень висел на девчонке косо, по-ковбойски. На нем болталась обшарпанная пистолетная кобура без крышки. Из кобуры торчала рогатка.
Девчонка расставила крепкие коричневые ноги и сказала Владику:
– А ну, отпусти ребенка.
Владик отпустил. Дело принимало нехороший оборот.
– Чего привязался к маленькому? – поинтересовалась девчонка и наклонила к плечу голову.
– Я привязался?! – воскликнул Владик и удивился, какой тонкий у него голос. – Он же сам первый! Кто его просил стрелять?
– А зачем летел? – дерзко отозвался рыжий стрелок.
– Как это летел? – строго спросила девчонка.
– Очень просто: зонтик раскрыл и летит! Да еще ногами болтает!
– Я тебе мешал, да? – сказал Владик. – Летел, никого не задевал.
– Нечего летать над нашей улицей, – сказала девчонка. – Если каждый будет здесь летать, тогда что?
– Над вашей! – возмутился Владик. – Вы ее купили, да?
– Он летел и всё высматривал, – подал голос белобрысый. – Ника, он шпион.
– Дурак ты, – сказал Владик.
Девчонка Ника прищурилась.
– Ты поругайся, поругайся еще при детях… Матвейка, возьми.
Она зачем-то сняла ремень с кобурой и протянула белобрысому. А Владику сказала:
– Зонтик-то отдай вон ему, – и показала на стрелка.
– Зачем это? – опасливо спросил Владик.
– А ты что, зонтиком драться будешь?
– Я с тобой драться вообще не буду, – торопливо сказал Владик. – Не хватало еще… С девчонкой.
Ника опять прищурилась.
– А девчонки кто? Не люди?
– С вами драться – никакой пользы, – хмуро объяснил Владик. – Если такую, как ты, отлупишь немного, все кричат: ах, девочку обижает! А если от девчонки случайно синяк заработаешь, сразу: ха-ха-ха, его девочка поколотила!
– Меня ты не отлупишь, – деловито разъяснила Ника. – А про синяки можешь рассказать, что геройски дрался с кучей хулиганов. Их у тебя много будет, синяков-то… Костя, возьми у мальчика зонтик. Да не сломай, чужая вещь…
Владик ощутил в суставах противную слабость и почти без сопротивления отдал зонт рыжему Косте. Но Нике жидким голосом сказал:
– Ненормальная. Не буду я драться.
– Куда ты денешься? Сними очки.
– Зачем?
– Я же тебе их раскокаю!
Владик слегка разозлился:
– Какая храбрая! Без очков я тебя и не увижу!
– А! Ну ладно. Я тебя по ним стукать не буду.
С этими словами Инка коротко размахнулась и крепко тюкнула Владика острым кулачком в грудь.
В кармане что-то хрустнуло. В кожу на груди впились иголки.
Владик вскрикнул, зажал карман ладонью и, роняя слезы, кинулся в переулок.
Скорее, скорее!
Дурацкие запутанные улицы, не поймешь, куда бежать!
А, вот знакомая лестница!
Иголки колют не только грудь, но и бока. Это от быстрого бега, от скорости, при которой трудно дышать…
Еще поворот – и Таганрогская улица. Узкая, старая, с потрескавшимися плитами тротуаров. Сандалии по ним лупят, как пулемет!
Наконец дверь под вывеской «Стеклодувная мастерская №2». Ступеньки в полуподвал. Растрепанный мастер с клочками волос на висках и вороньим носом сердито встает из-за стола со склянками.
Воздуха уже совсем нет, сердце прыгает где-то в горле, и нельзя ни дохнуть, ни крикнуть. Можно только сипло выдавить:
– Тилька разбился…
7
Стекольный мастер ухватил Владика за воротник и молча повел к столу. Включил на столе яркую лампу. Взял длинный пинцет и начал доставать из Владькиного кармана стеклянные крошки. Он складывал их в белое фаянсовое блюдце. Потом он расстегнул на Владике рубашку и тем же пинцетом вынул из порезов мелкие осколки – те, что прошли сквозь ткань и воткнулись в кожу. Порезы мастер смазал ваткой, смоченной в какой-то бесцветной жидкости. Сильно защипало.
– Уй-я… – тихонько сказал Владик.
– Нет, вы его послушайте! – тонким голосом закричал мастер. – Он говорит «уй-я»! Это я должен говорить «уй-я», когда я вижу, какие мелкие осколки приносят мне вместо стеклянного мальчика!
Он взял пинцетом осколок покрупнее, а остальные стряхнул с блюдца в мусорное ведро.
– Ой, что вы наделали! – крикнул Владик.
– Может быть, молодой человек объяснит мне, что именно я наделал? – ядовито отозвался мастер.
– Как же вы его почините?