Шрифт:
– Вот я про что и говорю! Кишечную слабость только заработаешь! Да хоть бы ветки-то пожалел!
– Да не был я там! – Винька чуть не заревел.
– Уж будто бы не был! Я твою клетчату рубаху не спутаю, я ее из окна кажный день вижу на улице!..
Полину Сергеевну разубедили. Рассказали про кражу. Она поохала вместе со всеми. Потом обмерила Виньку глазами.
– Ну да, тот вроде поменьше был. Юркий такой, а штаны на ём как юбка...
Но и тут никто не подумал на Ферапонта, хотя его с утра не было дома. Рудольф похрапывал за ширмой – выходной нынче, – а Ферапонт где-то гулял. Ну и что? Он и раньше, случалось, исчезал на целый день. Иногда один где-то бродил, иногда они с Нинусь Ромашкиной ходили в кино...
А на следующее утро штаны и ковбойка опять висели на веревке. На прежнем месте. На “шкеровозе” снова качался Степка.
– Кыш, черномазый... – Винька первым делом проверил карман: там ли письмо?
Письмо было на месте. И желтый помятый рубль. И два пятака. И... еще то, чего раньше не было! Винька нащупал бочонок от лото!
Гладкая деревяшка скользнула из пальцев, стукнула у ног. Степка обрадованно погнал ее по доскам. Бочонок прыгнул в большую щель. Винька махнул через перила, забрался под настил, отыскал бочонок среди бледных травинок.
Да, это был он – две тройки!
Винька так и сел там, под досками. По-турецки. В растерянной задумчивости.
Кому это все было надо?
Может, выходки духа Тьмы? Но они же не зловещие, а просто глупые!
Размышляя, Винька рассеянно оттискивал на себе цифры бочонка. На ладони, на ноге, на животе. Отпечатки были уже не тройки, а старинные буквы Е. Похожие на вензель Екатерины Второй на трехкопеечной монете, которую Винька когда-то прикладывал к глазу...
Сидеть так и ломать голову не имело смысла. Винька опять выбрался наверх. Натянул вновь обретенные шкерики и ковбойку. Спрятал бочонок в карман. И полез на чердак.
Ферапонт не спал. Дымил, уставясь в крышу. Дернулся, хотел спрятать папиросу, но понял, что глупо.
– Напугал. Я думал, Авдотья. Опять крик подняла бы...
– Ну и правильно подняла бы. Спалишь всех.
– Да я же не во сне. Одну с утра...
Тогда Винька сказал прямо:
– Ты зачем брал мою одежду?
Ферапонт затянулся, покашлял и не стал отпираться,
– Ну и что же, что брал. Вернул ведь. Жалко тебе?
– Я не говорю, что жалко. Я говорю: зачем ?
Ферапонт дымил и молчал. Виньку вдруг осенило! Он слегка застеснялся этой догадки, но все же спросил:
– Захотел, что ли, вспомнить, как был пацаном?
Ферапонт опять не стал отпираться.
– Ну, может, и так... – Он плюнул на окурок. Затолкал его обратно в пачку, а ее сунул под подушку.
Винька помолчал виновато.
– Ну, ладно... А бочонок-то для чего ты стырил?
Ферапонт глянул ощетиненно, отвернулся.
– Ты сам-то не допёр, что ли, для чего? Для колдовства...
Подвиги Ферапонта
Винька молчал слегка опасливо и выжидательно. Он чувствовал, что Ферапонт сейчас все расскажет.
Ферапонт натянул рваное ватное одеяло до носа. Под этим одеялом, съеженный, он казался еще меньше.
– Я ведь кое-чего поднабрался от Рудольфа-то, – сказал он наконец сипловатым полушепотом. – Он где-то халтурщик, а где-то... наверно, он кое-что знает про магию. Про колдовство то есть... И в книгу его я заглядывал... Я тебе про нее говорил. Толстая такая, растрепанная, без корочек. Читать трудно, буквы всякие старинные попадаются, которые были еще до революции. Но я кой-чего осилил... Там есть одна глава, называется “Магия чисел”...
Винька глотнул от волнения. Что-то непонятное, имеющее отношение к Тьме, просочилось на этот утренний, с солнечными щелями, чердак.
– Там есть одна такая хитрость, – покашливая и глядя вверх над собой, продолжал Ферапонт. – Сперва надо загадать, что хочешь. А потом выбрать наугад число. И от этого числа танцевать дальше. Это... головоломная система, надо сильно шевелить мозгами, пока весь план построишь. Тут и от цифр много чего зависит, и от того, что ты загадал. И от твоего соображения. А когда план готов, надо убедиться, что он правильный...
– Как?
– Ну, это просто. Хоть как можно. Можно денежку кинуть семь раз. Если орел выпадет больше, чем решка, значит, верно...
– И ты кидал?
– Кидал... Не это главное. Главное было правильно станцевать от цифр. Я ведь не знал, какие выпадут, я наугад бочонок-то стащил. А когда увидал две тройки, прямо чуть не завизжал от счастья. Тридцать три – это же одно из самых волшебных чисел. С ним что хочешь может получиться...
– А чего ты хотел-то?
– Чего хотел... Я же не зря твои шмутки с веревки увел. Думаешь, мне просто захотелось в коротких штанишках побегать да вспомнить, как до войны по садам лазил?