Ну, это я образно. Меня-то он надурить не попытается… наверно…

Я деловито уселась за тот же стол, где восседала Мрачная Тройка, и Устэр секундой позже дополнил нас до Пятёрки. Общую цветовую гамму мы не разбавили. Мы с мужем были уже за гранью консерватизма: в своих походно-полевых (натуральных!) кожаных одёжках, крашеных (натуральными красителями!) в однотонно чёрный цвет, мы приближались к архаизму на расстояние в считанные ангстремы. Но крепко ошибся бы тот, кто счёл бы нас готовым вымереть видом. Ха!

— Кто это с тобой, Игла?

— Клин. Мой муж.

— Парень твой, что ли?

— Не-а. Не просто мужчина. Муж. Супруг. Глава семьи, если совсем на пальцах.

Тёртый посмотрел на Устэра взглядом, полным вселенской скорби, и покачал головой.

— Круто ты влетел, приятель.

Устэр только усмехнулся.

— А ты не очень-то завидуй… приятель. Зависть — она душу точит. Поскорее лечись, покуда дырок не прожрала.

Тёртый перевёл взгляд на меня.

— Ну, Игла! Многого от тебя я ожидал, но не такого. Семья! Может, ещё и дети?

— А как же без этого, Тёртый? Хороших людей должно быть много.

Новое покачивание головой.

— Если таких, как ты, станет много, нормальным людям места под солнцем не останется.

— И отлично, — сказала я жёстко, без намёка на усмешку. — Так называемым нормальным самое место на свалке. Нормальные вымрут, неправильные психи тоже, и тогда правильные психи унаследуют множественную реальность. Скоро, совсем скоро! Ещё один день творения — и настанет пора делиться на нормальных и психов по новым критериям.

— Это такая типа шутка? — пробасил лысый.

— Шар! — тихо рявкнул Тёртый.

— Ничего, пусть мальчик спрашивает, — сказала я. Ласково, как раскрученная до предельных оборотов циркулярная пила. — Пока он всего лишь спрашивает, он будет целёхонек… телесно.

— Игла!

— А ты не рявкай, хозяин, не нанял. Я что, по-твоему, склонна к немотивированной агрессии? Я всего лишь хочу ответить на заданный вопрос. Не более того. Шар… — повернулась я, — да уж, оригинальный ник. Долго придумывали, наверно… так вот, Шар. В каждой шутке есть, как известно, доля шутки. А в той доле шутки, которая тоже шутка, есть своя доля шутки. Сечёшь, к чему клоню? Простой числовой ряд. Если знать величину шага и весовой коэффициент шутки в шутке, суммарное значение вычисляется в уме, на мах. Особенно с твоими имплантами.

Шар поглядел на меня крайне недружелюбно, но промолчал. Очко в его пользу.

— Ладно, дорогуша, — вздохнул Тёртый. — Не пора ли тебе объяснить, чего ты хочешь, да и свалить? Желательно не только из моего клуба, но вообще из текущего объёма[*].

[* — то есть с территории той жилой станции Пояса, где располагаются "Сумерки".]

— Коли ты так настойчиво просишь, мы обязательно останемся и посмотрим программу. Не ершись, хозяин, мы постараемся сидеть смирно, пока не появится нужный нам человечек.

— И кто именно тебе нужен?

— Не мне. Мужу. А кто именно, останется нашей маленькой сладкой тайной… до поры.

Дружелюбно кивнув, я встала и направилась к бару. Устэр остался сидеть.

— Слушай, парень… тебя вроде Клином зовут?

— Без "вроде". Просто Клин. Хотя за последние годы я почти отвык от этого… хм… ника.

Тёртый слегка подался вперёд.

— Слушай, ты реально её муж?

— Реально. Собственно, я в некотором роде двоежёнец. Но Игла была первой и остаётся главной. На второй я женился, так скажем, по расчёту.

— А вторая кто?

Устэр прикрыл глаза, предельно сосредоточившись, протянул вперёд ладони. В полумраке над ними мигнуло улыбающееся светлое видение: эльи Эннелия в бальном платье, в полный рост. Призрачная фигурка сделала несколько танцевальных па, покружилась вокруг своей оси, беззвучно рассмеялась. И — растаяла без следа, как положено таять магическим иллюзиям.

— Я в ауте, — серьёзно сообщил Тёртый. — Даже не буду спрашивать, где ты прячешь голопроектор, потому что на работу голопроектора это было не похоже. Но вот остальное… женился по расчёту, говоришь?

— Ну да. Серьёзный дядя поставил условие: делай, дорогой, всё то же, что и раньше, делай даже больше, лучше, выше и быстрее. Но — обзаведясь соответствующими связями в соответствующем кругу. Я подумал, поглядел по сторонам — и обзавёлся.

— Никак не пойму, то ли ты говоришь серьёзно, то ли такую же туфту жаришь из всех стволов, какую твоя… первая супруга жарить горазда.

— А ты не гадай, Тёртый. Бесполезно. Особенно в случае Иглы. Но скажу одно: по собственной инициативе мы с ней всегда говорим правду и ничего, кроме правды. А уж как эту самую правду понимают окружающее, то не наша головная боль.