В общем, впечатление производит то ещё. Мужики от неё скорее шарахаются, чем наоборот. Мягкости в ней ни на полгроша, вот что. А ведь не сказать, что мужиковата…

"Нет, тут точно не без перевёртыша. Круг Змеи… быть может, и из Прайдов кто-то".

Амазонка глянула искоса, словно мысли непочтительные прочла до буковки, и усмехнулась. Опять-таки: не то с угрозой, не то поощрительно… Прядка смутилась, но усмирить непокорные мысли оказалось посложнее, чем просто скроить покаянную мину. И тогда Амазонка пришла ей на помощь. В некотором роде.

— Жена кузнеца, говоришь?

— Да.

— И давно ты тут живёшь?

— Шестая весна впереди.

— Отлично. А знаешь ли ты наставника по прозвищу Шорох? Седой, жилистый такой…

— Знаю, — кивнула Прядка. — Он занимается с послушниками, обучает бою без оружия и ножевой драке. Говорят, что Шорох — бывший вор, мусорная крыса. И ещё говорят, что он две кампании прошёл, до старшего сержанта выслужился, а потом бежал…

— Дезертировал?

— Вот-вот, именно это слово. Но кем бы он там раньше ни был, а в Обители он пришёлся к месту. Жизнь его пожевала крепко, но наставнику надо быть суровым.

За разговором женщины нечувствительно добрались до общей кухни. Прядка оживилась, захлопотала, щедро накладывая себе и Амазонке немалые порции из закопчённого казана.

— Это Бочка так думает? Муж твой?

— Ну… да.

— Я бы с ним, пожалуй, не согласилась. Наставник должен быть в первую очередь справедлив. Затем гибок — чтобы не стричь всех одними ножницами, а смотреть, кому, как и что можно дать без отторжения. А ещё наставник должен быть открыт новому.

— Это как?

— Учить себя втрое упорней, чем других. Что может сказать ничего не знающему новичку тот, кто думает, будто уже всё знает? А вот когда наставник тоже считает себя учеником, только постарше и поопытнее, он говорит на языке, понятном наставляемому.

— У тебя были ученики?

Амазонка на мгновение задумалась. Причём всерьёз. Даже не донесла ложку до рта.

— А знаешь, были! — сказала она с удивлением. — Видимо, этой страстью я от Анжи заразилась… через Эмо и Джинни…

— Кто такая Анжи?

— В Группе её зовут Наставницей, и этим всё сказано. Ладно, оставим тему учительства. С Шорохом разобрались; а знаешь ли ты беловолосого чернобрового типа по прозвищу Волк?

Прядка заморгала.

— Волк? Который бледен и всегда окружён живыми тенями?

— В точку. Так кто он такой? Большая шишка, да?

— Можно и так сказать, — жена кузнеца нервно хихикнула. — Вообще-то по прозвищу почти никто его не называет, всё больше по должности…

— Не томи.

— Волк, он не человек. Да и не был никогда человеком. Он — последний из Основателей, который ещё не стал Поющим.

— Оп! Интересная картина… и большая честь, когда столь крупная величина… хм. А кто же тогда Волк, если не человек?

— По расе он из турэу, Скользящих-во-Тьме. Свою нужду во влаге жизни он превозмог тысячи вёсен назад, но выйти под лучи солнца без защиты всё равно не может.

— Погоди! Так Основатель Обители — вампир? Ночной хищник-кровопийца?

— Да. Только пути насилия он давно оставил!

— Угу. Впрочем, не мне кидать в него камнями, я и сама…

— Ты сама — кто? — спросила Прядка, не дождавшись продолжения.

— Неважно, — отмахнулась Амазонка. — В крови я не нуждаюсь, и закроем тему. Впрочем, по твоим словам, Волк от крови отвык?

— Да. Говорят, что он очень сильно изменил собственную сущность и даже душу.

— Так. А турэу, они живые?

— Конечно. Разве ты не знаешь?

— Я родилась очень далеко отсюда. Рассказывай.

— Ну, я сама знаю немного. Про турэу одни говорят, что они враждебны всему живому, но другие возражают, что зло не присуще Скользящим-во-Тьме изначально, что оно явилось неизбежным следствием проклятия Крови. Именно это божественное проклятие, без ослабления передающееся от поколения к поколению уже многие тысячи лет, заставляет большинство сородичей Волка убивать и пить кровь, чтобы продолжать жить. Также проклятие делает для них болезненным прикосновение металлов и убийственным — яркий свет. Кто-то из наставников, кажется, Шалый, говорил, что когда-то, адски давно, турэу создавались из людей. Они действительно на нас похожи, но полукровок-турэу не бывает.

— Почему?

— Любой родившийся от турэу будет турэу. Проклятие Крови не знает снисхождения. Вот только оно же делает связь с турэу для иных рас почти невозможной…

— Партнёр ещё до соития становится жертвой?

Спокойная прямота Амазонки её покоробила, но против правды… и Прядка кивнула.

— Яс-сно… с Волком тоже более-менее разобрались. Остались только Отрава и Дикарь.

— Дикаря я почти не знаю. Он в Обители не так давно. А вот Отрава…

Чёрная бровь новенькой поощрительно изогнулась.