В устах целителя (пусть трижды тёмного) это — вовсе не дежурное пожелание. Виналий охнул, покачнувшись. Я добавила:

— Уж извините, но вернуть вам глаз и убрать спайки из колена я не могу. — Или не хочу, что вернее: это же не свежие раны, а старые, давно зарубцевавшиеся; с такими не на одну неделю возни, а я собираюсь исчезнуть ближе к вечеру… — Облегчить боль — другое дело.

— Кто вы, эльи?

— Полковник меня уже представил. Я — Эйрас сур Тральгим. Когда-то я помогла блистательному лорху Сильвезию сделать первые шаги в мире Сил и Стихий. Сейчас я помогла армии Интарии в войне с Дагаром. В частности, поспособствовала захвату вот этого форта.

Даже Виналию было сложно отмахнуться от слов чело… а, чего там — от слов существа, появляющегося из воздуха и одним движением брови снимающего застарелые боли, плохо поддающиеся даже дорогущим алхимическим зельям.

— Видите ли, генерал, я намерена вскоре отбыть по своим делам. Поэтому лёгкие пути и неожиданные чудеса заканчиваются. Дальше вам придётся воевать собственными силами. С другой стороны, если после полного уничтожения Мертана, постройки наплавного моста через Минаэлу и превращения Нишерката в передовую базу воздушного флота вам для победы над Дагаром всё ещё нужны чудеса… о, Сильвезий летит! Прощайте!

Я подпрыгнула и с максимальной скоростью рванула к показавшейся из-за холма "Ночной птице". Максимальная скорость — максимальный эффект.

Правда, полковник Хиргес остался недоволен. Ему казалось, что мне следовало объяснить Виналию всё чётко, подробно, со всеми деталями. Но это уже его полковничьи проблемы. Надеюсь, Сильвезий как-нибудь объяснит ему на досуге, что метод, который устроил бы самого Хиргеса, для воздействия на его начальство подходит плохо. Хиргес на этом постоянно спотыкался: объяснял, разжёвывал, длинно и убедительно доказывал. А генерала следовало ошеломить, выбить из колеи, немного напугать, немного подлечить, немного отвлечь — и ни в коем случае не дать ему задуматься. Потому что когда этот цепкий старик задумывается, он выделяет для решительного наступления один полк неполного списочного состава и назначает тактическим командующим офицера, которого был бы рад наградить посмертно.

7

Эта история закончилась буднично, почти незаметно. Там же, где и началась: в супружеской постели нашего с Устэром дома, что возле шинторданской башни. Ближе к утру.

— Что нового в Риллоане?

— Почти ничего. Это раньше я старался нырять туда надолго, по месяцу-полтора за одну ночь. А теперь как-то…

— И всё-таки?

— С тех пор, как Виналий дал воздушному флоту отмашку на самостоятельные рейды, а главное, позволил восполнять потраченный боезапас без заполнения кучи бумаг и подписанного разрешения из штаба, летать стало гораздо веселее. Теперь дагарская армия продолжают откатываться, максимально рассредоточившись. Чуть где соберётся больше нескольких рот, налетают таннелерры, бомбят и расстреливают. Интарийцы, соответственно, победоносно наступают. Полковник Хиргес получил сразу две медали — за организацию переправы и за форт Нишеркат. И вообще Виналий резко изменился, словно помолодел. Как у тебя это получилось? За один короткий разговор!

— Элементарно, муж мой. Если бы тебя донимало столько хронических болячек разом, как несчастного генерала, у тебя б тоже со страшной силой испортился характер. Прооперируй ему колено, он и вовсе козлёнком скакать начнёт. Благодарным козлёнком, заметь.

— Э-э… вообще-то из меня хирург, как из лаптя подкова.

— А я как раз знаю одно замечательное место, где этот недостаток можно исправить.

— Что за мир?

— Миры. Несколько десятков тысяч плотно населённых миров: Иридосеть. Нанесём визит, купим тебе у пауков один из старых модов хирурга-практика, развлечёмся офф- и онлайн…

— Э-э… я тебя не понимаю.

— Разберёшься на месте, любимый. Ты быстро схватываешь новое. И потом, не всё же тебе показывать мне миры, где ты побывал. Надо и мне отплатить тем же. Только сперва надо устроить тебе полноценную стажировку в Обители, иначе в Иридосети тебе будет трудно. Я — не Странник Эмо, чтобы при воплощении брать с собой живых спутников, и не обладаю опытом Наставницы Анжи, чтобы свободно пользоваться Вратами-без-границ…

— И я снова тебя не понимаю. Может, уберёшь щиты?

— Нетушки. Иначе сюрприза не получится.

— Какого ещё сюрприза?

— Неожиданного. И даже не проси, милый, всё равно не выложу, пока не услышу новости из Риллоана в полном объёме.

Муж понял намёк и сдался без боя.

— Эннелия жива. Здорова. Книжки начала читать, как ей кое-кто внушил. Я стараюсь поддерживать в ней этот неожиданный интерес. Бедное дитя смущается из-за, цитирую: "занятия, не подобающего высокородной эльи". Пришлось дать ей доступ в мою лабораторию: уж там-то посторонний глаз её за "неподобающим" не увидит.

— А как ребёнок?

— Нормально. Я же сказал, что Эннелия полностью здорова. Её будущий сын тоже в норме.

— Неверная формулировка.

— Эйрас?

— Это не только "её будущий сын". Это, милый, ещё и ТВОЙ будущий сын. Не вздумай открещиваться от участия в его судьбе!

— Да я и не открещиваюсь…

— Смотри. А то есть мнение — сразу замечу, в корне неверное, — что для появления на свет нового человека от мужчины требуется только несколько минут удовольствия. Мол, женщина должна выносить ребёнка, родить, выкормить, воспитать, и всё это растягивается на годы, и по отношению к женщинам страшно несправедливо.