Шрифт:
6
Плиний Кальвизию 1110 привет.
(1) Все это время я провел среди табличек и книжек в самом приятном покое. «Каким образом,— спросишь, — мог ты добиться этого в городе?». Были цирковые игры 1111 , а этим родом зрелищ я отнюдь не увлекаюсь: тут нет ничего нового, ничего разнообразного, ничего, что стоило бы посмотреть больше одного раза. (2) Тем удивительнее для меня, что тысячи взрослых мужчин так по-детски жаждут опять и опять видеть бегущих лошадей и стоящих на колесницах людей. Если бы их еще привлекала быстрота коней или искусство людей, то в этом был бы некоторый смысл, но они благоволят к тряпке, тряпку любят, и если бы во время самих бегов в середине состязания этот цвет перенести туда, а тот сюда, то вместе с ней перейдет и страстное сочувствие, и люди сразу же забудут тех возниц и тех лошадей, которых они издали узнавали, чьи имена выкрикивали 1112 . (3) Такой симпатией, таким значением пользуется какая-то ничтожнейшая туника, не говорю уже у черни, которая ничтожнее туники, но и у некоторых серьезных людей 1113 ; когда я вспоминаю, сколько времени проводят они за этим пустым, пошлым делом и с какой ненасытностью, то меня охватывает удовольствие, что этим удовольствием я не захвачен. И в эти дни, которые многие теряют на самое бездельное занятие, я с таким наслаждением отдаю свой досуг литературной работе. Будь здоров.
1110
Кальвизий. — Адресат письма римский всадник Кальвизий Руф, см. II.20.
1111
Были цирковые игры... — «Большой цирк» — долина, расположенная между холмами Палатинскмм и Авентинским, был местом состязаний на колесницах, смотреть которые при Домициане и Траяне собиралось не менее 250 тысяч человек.
1112
...тряпку любят... имена выкрикивали. — Говоря о тряпках, Плиний имеет в виду цвета так называемых цирковых «партий» и привязанность зрителей к возницам определенной партии. В республиканскую пору были две цирковые партии: партия белых и партия красных. При империи появились еще голубые и зеленые (во времена поздней империи две старые партии прекратили свое существование). Об удивлении Плиния по поводу привязанности римских зрителей к «тряпкам» М. Е. Сергеенко в своей книге «Жизнь Древнего Рима» (М.—Л., 1964, с. 251) пишет: «Привязанность к «тряпке» действительно с первого взгляда вызывает удивление вполне естественное. С первого взгляда только. Плиний, с удовольствием подчеркивавший несоизмеримость между своей умственной культурой и уровнем интересов и вкусов «толпы», не захотел вглядеться в сущность любви к «тряпке» и не попытался определить, на чем она основана. Причин этой странной привязанности было много — прежде всего, конечно, материальная заинтересованность. У нас, к сожалению, нет документов, которые позволили бы близко знакомиться с хозяйством и постановкой финансового дела в беговых компаниях, но мы знаем, что в составе их были дельцы большого стиля, ворочавшие миллионами... сколько людей входило в состав такого общества, т. е. общества, бравшего на откуп поставку лошадей для беговых состязаний? Сколько других были косвенно связаны с этим делом? Владельцы конных заводов, у которых общество покупало лошадей, естественно, принимали к сердцу успех своих скакунов, если даже не участвовали в прибылях. Те, кто держал пари на лошадей данного общества, получал выигрыш, часто немалый. Ряд людей был кровно заинтересован в успехе данного общества, был сцеплен с ним крепкими связями денежной выгоды. А с этими людьми было связано множество других, которые оказывались на стороне этой «тряпки», потому что к ней благоволили их патроны, друзья, родные или люди, чью благосклонность они хотели приобрести. Может быть, какую-то для нас неуловимую, к сожалению, роль играли определенные политические симпатии и настроения».
1113
...и у некоторых серьезных людей... — Ср. упрек Уммидии Квадратилле за увлечение пантомимами (VII.24.4).
7
Плиний Роману 1114 привет.
(1) Ты пишешь, что строишься. Это хорошо: я нашел себе защитника; и строюсь уже с основанием, так как строюсь вместе с тобой 1115 . Сходство и в том, что мы строимся — ты у моря, а я — у Ларийского озера 1116 . (2) На его берегу у меня много вилл, но две особенно и радуют и занимают меня. Одна, поставленная на скалах по байскому обычаю 1117 , смотрит на озеро, другая, точно так же по байскому обычаю, подходит к самому озеру. (3) Поэтому я обыкновенно называю первую трагедией, а вторую — комедией: одна стоит словно на котурнах 1118 , другая — словно в низких башмаках. У обеих есть своя прелесть, обе приятны владельцу, именно в силу своего несходства. (4) Одна ближе к озеру, с другой открывается на него более широкий вид, одна охватывает весь залив своим мягким изгибом, другая, находясь на очень высоком хребте, делит им два залива; там прямая аллея далеко протянулась по берегу, здесь она мягко загибается, переходя в обширный цветник; там не чувствуется волн, здесь они разбиваются о стены; там можно смотреть вниз на рыбаков, здесь самому рыбачить и забрасывать удочку из спальни и чуть ли даже не с постели, как из лодочки 1119 . Вот почему я пристраиваю к той и другой части, которых им недостает, взамен излишних. (5) К чему, однако, я привожу тебе эти доводы, когда для тебя доводом служит то, что ты занят тем же. Будь здоров.
1114
Адресат — Воконий Роман, см. I.5.
1115
...строюсь вместе с тобой.— Стремление строить чрезвычайно характерно для времени упадка Римского государства. Его можно наблюдать уже в конце республики, когда Варрон, большой поклонник старины, упрекал своих современников в том, что они более озабочены тем, как расположить летние и зимние спальни, чем устройством погребов для вина и масла. Роскошь загородных усадеб многие писатели того времени ставят в упрек своим современникам.
1116
Ларийское озеро протягивалось к югу от Ретийских Альп (почти по меридиану 9,5° восточной долготы). У южной оконечности озера находился город Комо.
1117
...по байскому обычаю...— Байи — знаменитый курорт в Кампании, между Кумами и Путеолами («гостиница пороков», по образному выражению Сенеки). Возможно, думает новейший комментатор, адресат Плиния именно там строит себе виллу.
1118
Котурны, — обувь трагических актеров, которая придавала им более высокий рост. Актеры в комедии носили легкие и низкие башмаки — «сокки». Котурн символизировал трагедию, сокк — комедию.
1119
...забрасывать удочку из спальни... как из лодочки. — О сооруженных на берегу вод виллах, где можно было закидывать удочку из спальни, см. Марциал X, 30,16—19: «Добыча в море легка здесь, не ждет долго, но, лишь закинь ее с постели иль с ложа, уж сверху видно: тащит вглубь ее рыба» (перевод Ф. А. Петровского).
8
Плиний Авгурину 1120 привет.
(1) Если, после твоих похвал, я начну хвалить тебя, то боюсь, как бы не показалось, что я не столько выражаю свое суждение, сколько воздаю благодарность. Пусть, впрочем, это кажется, — я признаю все твои сочинения прекрасными, и особенно то, где ты пишешь обо мне. (2) Это происходит по одной и той же причине: и ты лучше всего пишешь о друзьях, и я читаю как наилучшие сочинения, написанные обо мне. Будь здоров.
1120
Адресат письма — Сентий Авгурин, см. IV.27.
9
Плииий Колону 1121 привет.
(1) Очень, очень хорошо, что ты с такой болью переживаешь смерть Помпея Квинтиана 1122 : в твоей тоске живет привязанность к утраченному. Большинство ведь любят людей только, пока те живы, или, вернее, притворяются любящими и даже притворяются только по отношению к тем, кого видят в благополучии; о несчастных забывают так же, как об усопших. Твоя же верность долговечна, и таково постоянство в любви, что любовь эта может окончиться только с твоей смертью. (2) И, клянусь Геркулесом, Квинтиан был таков, что его подобает любить, следуя его собственному примеру. Счастливых он любил, несчастных оберегал, тосковал по утраченным. А сколько благородства было в его лице, какая неторопливость в речи, как смягчалась его серьезность любезностью! Какое рвение к наукам, какая верность суждений! Какую сыновнюю любовь он проявлял, живя с отцом, столь на него непохожим 1123 ! Он не мешал ему казаться отличным человеком, так как сам был отличным сыном. К чему, однако, я растравляю твою скорбь? (3) Ты, впрочем, так любил этого юношу, что предпочтешь и такие слова молчанию о нем, особенно с моей стороны: ты считаешь, что мой хвалебный отзыв прославит его жизнь, продолжит память о нем и сможет как бы вернуть ему те дни, которые были у него похищены 1124 . Будь здоров.
1121
Адресат письма — Колон — лицо неизвестное. Известны Луций Педуцей Колон, префект Египта при Веспасиане и, возможно, отец адресата.
1122
Помпей Квинтиан — лицо неизвестное.
1123
...живя с отцом, столь на него непохожим! —Ср. VII.24 — юный Квадрат и его бабушка.
1124
...как бы вернуть ему те дни, которые были у него похищены. — Писать биографию даже умерших молодых людей не было чем-то необычным; ср. III.10.1.
10
Плиний Тациту привет.
(1) Хотел бы я повиноваться твоим наставлениям, но кабанов так мало, что нельзя угодить и Минерве, и Диане 1125 , которых, как ты говоришь, надо почитать одинаково. (2) Следует поэтому послужить только Минерве, но в меру, как и подобает летом в деревне. В дороге я, правда, написал кое-какие мелочи, подлежащие немедленному уничтожению, так растянуто и с той болтливостью, с какой ведутся речи в повозке 1126 . К этому я кое-что добавил, находясь на вилле: не хотелось делать ничего другого. Итак, поэмы, которые, по-твоему, так удобно заканчивать среди лесов и рощ, спят 1127 . (3) Одну-две незначащие речи я пересмотрел; этот труд, впрочем, непривлекателен, неприятен 1128 и скорее похож на сельские работы, чем на развлечения. Будь здоров.
1125
Минерва — богиня мудрости, Диана — богиня охоты. Тацит предлагает Плинию служить обеим богиням — и охотиться, и заниматься. Ср. упоминание о Минерве и Диане I.6.3. Об охоте и литературных занятиях см. также V.18.2 и IX.36.6.
1126
В дороге я, правда, написал кое-какие мелочи...— Ср. IV.14.2 и VII.4.8.
1127
Итак, поэмы... спят. — Т. е. не двигаются вперед.
1128
...этот труд... неприятен...— Ср. IХ.15.2; также V.8.6.
11
Плиний Гемину 1129 привет.
(1) Я получил твое письмо, очень приятное, особенно потому, что ты просишь написать тебе что-нибудь, что ты сможешь вставить в свои книги. Тема найдется — или та самая, на которую указываешь ты, а может быть и другая, лучшая: в той ведь есть некоторые неприятные стороны — осмотрись кругом, и они бросятся тебе в глаза.
(2) Я не думал, что в Лугдуне 1130 есть книгопродавцы 1131 , и с тем большим удовольствием узнал из твоих писем, что мои книжки распродаются; я в восторге от того, что одобрение, которое они снискали в Риме, остается за ними и в чужих краях 1132 . Я начинаю считать достаточно отделанными те произведения, оценка которых столь одинакова у людей, живущих в столь разных областях. Будь здоров.
1129
Адресат письма Розиан Гемин; см. VII.l; VII.24; VIII.5; VIII 22; IХ.30; Х.26.
1130
Лугдун — нынешний Лион.
1131
...есть книгопродавцы... — Комментатор отмечает, что в эпоху поздней республики в Вероне не было книжных лавок (Катулл 68, 27 сл.). Марциал, современник Плиния, знает, что его стихи читаются в Виенне (Южная Галлия; VII. 88), а распространение латинской риторики в Северной Галлии и в Британии хорошо засвидетельствовано (Тацит. Агрикола, 21, 2; Марциал XI, 3, 5; Ювенал 15, 111). Гемин как римский сенатор не мог жить в Лугдуне. Он, видимо, писал Плинию после кратковременного пребывания в этом городе.
1132
...одобрение, которое они снискали в Риме, остается за ними и в чужих краях. — Ср. IV.12.7.
12
Плиний Юниору 1133 привет.
(1) Некто бранил своего сына за то, что тот немного переплатил за лошадей и собак 1134 . Когда юноша ушел, я говорю ему: «Послушай, разве ты никогда не делал того, за что тебя мог бы поругать отец? Делал ведь! И разве иногда ты не делаешь того, в чем твой сын, если бы вдруг он стал отцом, а ты сыном, не мог бы укорить тебя с такой же суровостью? Разве все люди не подвержены каким-нибудь ошибкам? Разве один не потакает себе в одном, а другой в другом?» (2) Мы так любим друг друга, что я не мог не написать тебе, находясь под впечатлением этой неумеренной строгости: не обходись никогда со своим сыном 1135 слишком жестоко и строго. Подумай о том, что он мальчик, что и ты был когда-то таким, и, пользуясь своим положением отца, помни, что ты человек и отец человека. Будь здоров.
1133
Теренций Юниор — см. VII.25.
1134
Некто бранил своего сына... — Такое же непрямое наставление в письмах II.6; VII.26; VIII.22. О конях и собаках золотой молодежи — ср. IV.2.3.
1135
...со своим сыном...— о нем см. VII.25.2.
13
Плиний Квадрату 1136 привет.
(1) Чем усерднее и внимательнее прочитал ты мои книги «Отмщение за Гельвидия» 1137 , тем настойчивее требуешь от меня, чтобы я подробно описал тебе все, что не вошло в эти книги и что говорилось вокруг, — словом, весь ход дела, при котором ты по своему возрасту не мог присутствовать.
(2) После убийства Домициана я подумал и решил, что преследовать виновных, отплатить за несчастных, проявить себя — это великая и прекрасная задача 1138 . Среди многих преступлений, совершенных многими людьми, самым ужасным казалось то, когда в сенате поднял руку сенатор на сенатора, преторий на консуляра, на подсудимого — судья 1139 . (3) Кроме того, я был дружен с Гельвидием, насколько возможна была дружба с человеком, который из страха перед этим временем скрывал в уединении свое громкое имя и великие доблести; был дружен с Аррией и Фаннией: первая была мачехой Гельвидия, а вторая матерью его мачехи 1140 . Меня побуждали, однако, не столько личные отношения, сколько общественная совесть: подлость проступка и желание подать пример.
1136
Об Уммидии Квадрате см. особенно VI.11.1; VII.24.2—3.
1137
«Отмщение sa Гельвидия». — После смерти Домициана Плиний написал книгу в оправдание Гельвидия Приска. Книга эта до нас не дошла. Гельвидий Приск (Младший) подвергся смертной казни при Домициане, заподозрившем Гельвндия в том, что он в своей трагедии изобразил в образах Париса и Эноны развод Домициана с женой (Тацит. Агрикола 45, 1; Светоний, Домициан 10, 4).
1138
...отплатить за несчастных... — это великая и прекрасная задача. — О намерении Плиния выступить против Регула см. I.5.15—16.
1139
...поднял руку сенатор на сенатора, преторий на консуляра, на подсудимого — судья. — Ср. Тацит. Агрикола 45, 1; «Наши руки отвели Гельвидия в тюрьму».
1140
Фанния — была дочерью Тразеи Пета (противника императора Нерона) и второй женой старшего Гельвидия, а Аррия — ее матерью и женой Тразеи. Об этих женщинах см. III. 11.3; III.13; VII.19.