Шрифт:
Не обожай, институтка. (И не сердись на Досю).
Фарфоровое небо. Если Севр отвратителен, зачем сравнивать с ним прекрасное небо? (В «Распаде атома» фарфор – «прекрасен и отвратителен», другое дело). Но начало, 3 строки – прекрасно (в словарях агония, но – никто так не говорит).
Розанов. Каких обоих он умудрял в хибарке мексиканской? Опять Мексика у тебя нарушает стиль, как в Афанасьевском переулке: «И тут же Мексика». Нет, не тут же: не к месту, некстати. Но a part ca [98] – много прелести. Повторяешься; однако nitchevo. Уединенный тмится? De quoi s'agit-il [99] ? Кес-ке-се [100] ?
98
Кроме того (фр.).
99
О чем разговор (фр.).
100
Qu'est-ce que с'est — что такое (фр.).
Корчула: «Узорочье» — довольно точное название, хотя стиль Алексей Михайловича, Тишайшего, за исключеньем терема и Василь Блаженного, весьма нехорош. О человеческой радости – да, грибки; но о радости на краю бездны есть и у меня – и у многих. В общем — много верного, все-таки, хотя сумбурно. Из цитат: блистательно о Ремизове! Верно о твоих вшах, моче, кале. О ягодице и щеке херувима — прекрасно, ты молодец.
O.K. поздравляю. Ариэль написал — это важно. И что ж, статья не из плохих.
Вернемся к стишку о папе: третья строфа «технически» хороша
Спасибо, Азинус, за справки. Как хороша Баллада об извозчике! И Роберт М. — хоть и под влиянием английских баллад.
Ну, иди к е… матери. Из-за Тебя пишу ночью. «Hi!» Собачище. Жди письма о recital'е [101] у о. Киселева. Не может ли Ариэль вставить в статью Новжур? Иначе Гуль – ни в коем случае, это ясно. Да и не прав Ариэль.
101
Концерт, вечер (фр.).
Твой Дося – И. Ч.
1978г.,
Дейтона-Бич, Флорида, США.
Дорогой Владимир Васильевич!
Очень-очень обрадовали: похвалили человека в коробке сардинок. И очень-очень огорчили: не дали в Новжур статьи . Да, есть там голлербаховская – и неплоха, читал с интересом. Но – вейдлевской статьи жаждет душа моя, вейдлевской! «Говорящим хором» скандируем с Егорушкой (и многими, вероятно, еще): хотим статью Вейдле!
«Мнимые вымыслы». Название меня обольстило: и звуком, и «поэтичностью» – оно «говорит» больше, чем «значит». Но в «холодном свете рассудка» оно «значит» только, что этот рассказ – правда (и что, да, Вы поцеловали даму между ключиц).
«Ах так, оказывается, Вейдле и писатель!» – воскликнут тупицы. Ну и что? Адамович написал рассказ (см. «Числа»), Оцуп – роман, Г.Иванов – полромана. Помним ли мы их беллетристику, когда о них думаем?
Конечно, в обоих ваших рассказах и чистота языка, и чистота душевно-духовная, и чистота «акварельной палитры». Но… у Ржевского не «между ключиц», а — «вонзаясь губами в шелковую плавучесть живота» + «мириад» «зорко подмеченных деталей», ловкие ухватки беллетриста; а Вы ни «сочности» не хотите, ни «зорко подмеченных»… Между тем: именно этим прекрасна прекрасная «Ида»; и без «метких наблюдений» и «сочности» — «Повести Пушкина голы как-то», – говорил Толстой…
«Violon d'Engres» [102] – помните? Вот в «Зимнем Солнце» описание музыки. Два описания – это сильней, чем Violon d Engres; но во «Мнимых вымыслах» строк такой силы нет.
Главное же: то нужно от Вейдле, что он один может дать. Лосский Н.О. кончил воспоминания – о чем? О гимназии в родной Креславке! Помилуйте, Николай Онуфриевич, а Вы не могли бы лучше – пофилософствовать под «занавес»? Философу полагается – философствовать.
Где продолжение «Позднего ропота», «О поэзии и поэтах», «Поездки в Аликанте» – и пр. и пр.? Полюбил Зеничку, но – хочу от Вас «пищи для ума»; хочу, чтоб «повышали» Вы «культурный уровень» Милого Поэта – и читателей Нового Журнала. Да стоит Вейдле в полный свой рост! И да простит он великодушно Милому Поэту эти строки и да позволит ему обнять автора – не-беллетриста!
102
Увлечение (фр.).
12 июля 1979 г.,
Дейтона-Бич, Флорида, США.
Владимир Васильич, дорогой и милый!
Нет, восьмистопные ямбы «Геракла» не распадаются – и очень разнообразят звучание. «Ритмический рисунок» у Вас на редкость интересный. Но… кто заметит? Кто способен на усидчивость, пристальное внимание? 1-2 специалиста по просодии – мнение которых едва ли Вам важно, ибо это сухие педанты.
«Версификационные» находки Ваши – метанье бисера.
Заметят не рифмы. Заметят «моральную проповедь»: «пуританский максимализм», отвержение секса без любви. Сведения этого секса к «кентавру».
И вот: hier stehe ich, ich капп nicht anders [103] : с таким отвержением Ваш милый поэт не может согласиться. В плане «сексуальном» я с Василий-Васильичем: «Даже не знаю, как пишется слово нравственность, через Ъ или Е… Мы не гимназисты… А вот не было ли от меня боли».
103
Здесь я стою, я не могу иначе (нем.) – слова Мартина Лютера в Вормсе 17 апреля 1521 г. в присутствии императора и князей-избирателей.