– Мне нужно узнать, у нас знаменитость в отделении. Вы знаете, кто такой Т-Минус-Айс?
– спросила она, мило улыбаясь. У нее был чистый бруклинский акцент.
– Он поступил вчера вечером с многочисленными огнестрельными ранениями. Ему прислали много цветов, сейчас мы переправляем их на четвертый этаж. Это отдел онкологии.
– Она взяла цветы Микаэлы и бесцеремонно воткнула их в вазу.
– Очень серьезный случай.

– Понятно, - протянул Джайлс, уставившись на криво стоящий в зеленой стеклянной вазе букет.

– Я не собиралась сообщать вам о мистере Айсе, сказала медсестра заговорщически.
– Но вы не похожи на того, кто хотел бы взять автограф, вы же англичанин, так что я полагаю, - все будет в порядке.

Джайлс вежливо улыбнулся, начиная чувствовать боль в боках. Он устал и был сильно обеспокоен не давней скрытностью Баффи. Доктора не торопились выписывать его, и Джайлс хотел просто подняться и уехать.

– Да, конечно, все будет в порядке, - подтвердил он, а медсестра улыбнулась в ответ.

Она прошла мимо Микаэлы и проверила внутривенную капельницу.

– Болит? Нужен укол?

Она как будто хотела склонить его к этому. С тех пор как ему перестали колоть морфий, он получал порцию болеутоляющего в наиболее мягкую часть тела.

– Нет, спасибо, сестра, - сказал он, затем поправил себя, - я имею в виду, медсестра.

В Великобритании медсестер называют «сестрами», как будто они монахини.

С другой кровати послышался стон. Внимание медсестры переключилось на соседа Джайлса, и она сказала:

– Нажмите кнопку вызова, если будет что-то нужно.

– Спасибо. Я так и сделаю.

– Итак, мистер Руссо, как мы себя чувствуем?
– спрашивала медсестра, суетясь за ширмой.

Ответа не было.

– Он все еще без сознания, - объявила она вслух.
– К счастью для вас. Когда он проснется, то станет настоящей проблемой.

Она вышла из-за ширмы и оставила их одних.

После паузы Микаэла сказала:

– Я буду твоим телохранителем. Как ты думаешь, что они искали в твоих вещах? Что-то определенное?

Джайлс задумался.

– Я купил вчера две книги, старые тексты.

– Ты можешь сказать мне названия?
– спросила она, голос ее звучал очень официально.

– «Проклятые предметы». Издание Ковей. Я долго искал ее, - ответил он.
– А также брошюра о наиболее часто посещаемых местах в Нью-Йорке. Вероятно, не слишком нужная, в стиле Ганса Хольцера, если ты знаешь, о чем я говорю.

– Для общего пользования, - добавила она.

– Да, но никогда не знаешь, где найдешь драгоценный камень.

Микаэла улыбнулась.

– Хорошо сказано. Джайлс улыбнулся в ответ.

– Но ни один из них не был еще найден.

– Хорошо, хорошо. Было бы ужасно потерять Ковей, - Она взглянула на часы.
– Я должна вернуться, жду факс из Совета, мне должны рассказать о полицейском отчете.

Микаэла подошла к цветам и расправила их в вазе, затем отошла в сторону и придирчиво осмотрела букет.

– Вернусь через пару часов.

– Буду ждать с нетерпением, - искренне сказал Джайлс, прижимая книгу к груди.

– Я тоже.
– Микаэла наклонила голову.
– Ты знаешь, не было иного способа встретиться с тобой, - сказала она, дерзко посмотрев на Джайлса.

Она была просто очаровательна.

– Несмотря на все, я очень рада, что встретила тебя. В конце концов, ты тоже знаменитость. В какой-то степени.
– Она засмеялась восхитительным, нежным смехом.
– Возможно, я еще попрошу у тебя автограф. Джайлс усмехнулся в ответ.

– Или свидание. Когда все это закончится.
– Микаэла наклонилась и поцеловала его.
– В конце концов, нам так и не удалось позавтракать вместе.

– Это всего лишь мечты, - сопротивлялся он. Губы его дрожали.

– Да перестань.
– Она широко улыбнулась и поднялась.
– Я скоро вернусь. Будь осторожен.

– Буду. Ты тоже. В конце концов, ты - Хранитель.

– Да.
– Она с нежностью посмотрела на него.

Микаэла вышла, а запах ее духов все еще витал в палате.

Джайлс лежал, улыбаясь.

Потом он положил книгу на тумбочку, взял телефон и сказал в трубку:

– Внешнюю линию, пожалуйста. Междугородный звонок.