Стив с утра был в игривом настроении и решил поэтому заняться легкими провокациями. Когда Доктор неосторожно влил в урода больше жидкости, чем тот мог принять, и монстр, словно кит, выдал из себя обратно фонтан, забрызгав кормильца и охранников, Макналти подошел к чертыхавшемуся Доктору, картинно простер к нему руку и, глядя в глаза охранникам, риторически спросил:

— И вот этому однорукому полутрупу вы собираетесь доверять ваши жизни? Он же околеет за операционным столом! Он еле стоит! Разрежет вас на части, а обратно склеить будет некому!

Охрана в недоумении заморгала. Стив же, с видом заговорщика прищурив глаза и назидательно воздев указательный палец, добавил:

— Горе тому, кто первым попадет ему под нож! Он тому вместо модуля головы модуль прямой кишки вставит!

Доктор невнятно выругался, замахнувшись на Стива палкой; телохранители в растерянности опустили торсаны, а официантка прижала к замотанному лицу руку и сказала: «Ой!». Стив, весело посвистывая, удалился на свое место, откуда вдруг громко закричал, показывая на охрану:

— Боже мой, смотрите, они рассыпаются!

Селениты вздрогнули и переглянулись. Стив продолжал вопить:

— Ваши торсаны! С них уже сыплется на пол! Что ж вы их так давно заказали? Телохранители принялись осматривать свое оружие, вертя его в руках и заглядывая внутрь дула. Макналти тут же выдал рекомендацию:

— Нажмите на кнопочку, вдруг они уже не работают!

Селениты были уже близки к тому, чтобы его послушаться, но в последний момент на них зарычал Доктор:

— Недоумки! Марш отсюда!

Гонимые докторской тростью, охрана с официанткой в смятении бежали. На пороге старик обернулся и, свирепо вращая пожелтевшими белками глаз, выдал нечленораздельную угрозу, после чего с грохотом захлопнул за собой дверь. Филомела, не выдержав, прыснула:

— Однако, Стив! Я не удивлюсь, если у них произойдет народное восстание!

— Тогда им следует с ним поторопиться! — весело ответил Макналти. — А то, боюсь, вдохновителей мятежа разберут на детали прежде, чем революционные идеи овладеют массами. Мне, впрочем, вполне хватило бы небольшого брожения в умах охранников.

Бежавшая делегация не заметила, что Стив припрятал вилку, которую засунул под циновку. По прошествии получаса он приподнял край подстилки и оказался весьма удивлен, когда вилка не проявила никаких признаков распада.

— Филомела, глянь-ка сюда! — Макналти пытался согнуть металл, но тот не поддавался.

— Странно. Очень странно, — Венис, приложив все свои силы, тоже не смогла ничего сделать с вилкой. — С психосредой что-то явно происходит. Отложи ее, Стив, может, кому-нибудь в глаз воткнем.

Объяснение происходящему было получено спустя два часа, когда дверь неожиданно раскрылась, и мрачные охранники втащили за ноги в камеру тело. Бросив его лежать лицом вниз у входа, селениты ушли. Когда Стив с Филомелой подбежали к человеку и перевернули его, удивлению их не было предела. Перед ними без сознания лежал Франц Богенбрум.

— Что-то я не пойму, Стив, мы на этом свете или уже на том? — только и смогла сказать Венис.

— Мы еще на этом, надеюсь. А его я сейчас с удовольствием отправлю туда, где он должен быть, — Макналти впился Францу в горло, и Филомела с трудом смогла оторвать его от тела.

— Стив, успокойся! Перестань! Может быть, это не он! — повисла она на руках у разъяренного Макналти.

— А кто же? Привидение? — Стив опять рванулся к Богенбруму, но Венис обхватила его в кольцо.

— Ну, двойник какой-нибудь, — уговаривала она. — Кто-то, сделанный по тому же артикулу. Подожди, пусть он придет в себя и все расскажет.

— Хорошо, — пробормотал Стив. — Давай приводить его в себя. Нечего тут разлеживаться.

Новый пленник, несмотря на усилия Венис, очнулся только через час, — видно, получив неизбежную порцию дубинок по голове. Все это время Макналти ходил взад-вперед по камере, жестикулируя и делясь своими мыслями с Филомелой:

— Ничего не понимаю! Они должны были взорваться! Больше рвануть было нечему! Откуда тогда вулкан и землетрясение, если они не взорвались? И что, получается, Морис тоже жив?

— Подожди, Стив. Если это действительно Франц, он сам тебе все расскажет, — успокаивала его Филомела.

— После чего я с удовольствием уступлю ему свое место в очереди на операцию! Глянь, пожалуйста, у него в карманах случайно ничего не осталось?

— Пусто, — пошарив по комбинезону, сказала она.

Когда Богенбрум открыл один глаз, затем второй и увидел над собой склонившихся Стива с Филомелой, то смог только прошептать: