— Подожди! — изумленно воскликнул Балинор. — Ты ведь не хочешь вести нас через Чертог Королей!

— У нас нет выбора. Иначе нас обязательно обнаружат. Мы войдем в Чертог Королей на восходе, а на закате уже выйдем к Паранору. И никто не узнает.

— Но наши легенды рассказывают, что еще никто не прошел через эти пещеры живым! — поддержал Балинора Дарин. — Никто из нас не бежит от опасностей и готов выйти против любого врага, но живого. Только души умерших, что поселились в Чертоге, и мертвецы могут спокойно бродить там. Ни один живой человек не вышел оттуда!

Балинор медленно кивнул, все остальные тревожно переглянулись. Менион и долинцы никогда не слышали об этом таинственном месте, но их друзья явно знали о нем и, похоже, до смерти боялись. Алланон как-то странно усмехнулся словам Дарина, белые зубы зловеще блеснули, но глаза оставались такими же темными и непроницаемыми.

— Это не совсем так, Дарин, — подумав, сказал он. — Я был в Чертоге Королей, и, поверь мне, там можно пройти. Конечно, риск велик. Там в пещерах действительно обитают души умерших. На это и рассчитывает Брона — он уверен, что люди туда не сунутся. Но моей силы хватит, чтобы защитить всех нас.

Менион мог только догадываться, что там такого в этих пещерах, и все же чувствовал — для страха оснований достаточно. После столкновения со злобными тварями в Мглистой Топи и Вольфстааге горец стал серьезнее относиться к старинным легендам, которые раньше называл баснями полоумных старух и глупыми россказнями. Но какой же силой должен владеть Алланон, чтобы обещать им защиту от призраков в их запретных владениях?!

— Мы все сознательно пошли на риск, отправившись в этот поход, — снова заговорил хранитель. — Мы знали с самого начала, какие опасности ждут впереди. Вы готовы идти до конца? Или, может быть, повернем назад?

— Мы идем за тобой, — объявил Балинор, лишь мгновение поколебавшись. — Ты ведь знаешь, что мы пойдем. Меч того стоит.

Алланон улыбнулся. Его взгляд скользил по лицам товарищей и, наконец, остановился на Шиа. Долинец твердо выдержал этот взгляд, впившийся, казалось, в его самые сокровенные мысли, хотя в глубине души зашевелился страх пополам с неуверенностью. Как ни старался долинец утаить свои сомнения, он понимал, что они не укрылись от проницательного хранителя.

— Ну что ж, хорошо, — сурово кивнул Алланон. — А теперь всем спать.

Он резко поднялся и зашагал прочь от пруда. Балинор поспешил за ним с явным намерением расспросить о чем-то еще. Остальные молча смотрели им вслед, пока те не пропали из виду. Только теперь Шиа заметил, что уже стемнело, солнце почти скрылось за горизонтом, посылая последние белесые лучи в темно-малиновое вечернее небо. Все посидели еще пару минут, потом молча поднялись и направились обратно в деревню — спать до указанного часа. До полуночи.

Кто-то тряс его за плечо — пора просыпаться. Шиа сонно открыл глаза и тут же зажмурился, резкий свет факела озарил темноту маленькой комнаты. Сквозь туман полусна он разглядел решительное лицо Мениона Лии; тревожный взгляд горца сказал ему, что пора собираться в путь. Долинец поднялся, а холодный ночной воздух быстро разогнал остатки сна. Стуча зубами, Шиа поспешно оделся. Флик уже встал и тоже одевался; в мрачной полуночной тишине его добродушная улыбка и спокойное выражение лица ободряюще подействовали на Шиа. Он вновь почувствовал себя сильным, достаточно сильным для того, чтобы выдержать долгий переход через равнины Рэбб к Зубам Дракона, а если нужно, и дальше — до самого Паранора.

Уже через несколько минут три друга вышли на улицу и поспешили по спящей деревне к месту сбора отряда. Темные дома казались сгустками черноты в слабом свечении ночного неба. Луны не было. Неприкаянные облака неслись куда-то, подгоняемые ветром. Шиа подумал, что в такую ночь слугам Ведуна-Владыки будет непросто их отыскать. Казалось, сама природа встала на сторону путешественников: ступая по влажной земле, долинец почти не различал звука собственных шагов.

Остальные уже ждали их на западной окраине Сторлока. Все, кроме Алланона. Хрупкие фигуры эльфов казались просто ночными тенями, беззвучно крадущимися в темноте. Почему-то именно сейчас Шиа поразили их необычные эльфийские черты: странно заостренные уши и тонкие ниточки высоко вздернутых бровей. Долинец всегда считал эльфов странными, абсолютно чужими, но так ли это на самом деле? Ему было очень мало известно об истории этого народа, истории, которую Алланон однажды назвал замечательной, однако не стал вдаваться в подробности. А ведь она была и его историей тоже — теперь Шиа был твердо уверен в этом. Ему так хотелось узнать об эльфах побольше, может, тогда он смог бы лучше понять и свое собственное предназначение, и легенду о Мече Шаннары.

Шиа оглядел крепкую фигуру Балинора. Принц Каллахорна стоял неподвижно, как статуя, его лицо скрывала темнота. С самого начала присутствие Балинора успокаивающе действовало на Шиа. В воине было что-то очень надежное, какая-то нерушимая сила духа — рядом с ним каждый становился немного мужественней и решительней. Даже сам Алланон не вселял в них такую уверенность, хотя его сила, Шиа хорошо это понимал, намного превосходила силу южанина. Может быть, Алланон, который, казалось, знал и понимал все на свете, знал и об этом удивительном влиянии Балинора на других и поэтому взял его с собой.

— В общем-то так, Шиа. — Голос прошелестел над самым ухом.

Долинец невольно вздрогнул. Одетый в черное странник прошел мимо Шиа и знаками пригласил остальных подойти поближе к нему.

— Мы выходим немедленно. Держитесь все вместе и не сводите глаз с идущего впереди. И никаких разговоров.

Не добавив больше ни слова, хранитель ступил на тропу, уводящую на запад от Сторлока, через Анарский лес к равнинам. Шиа никак не мог успокоиться, сердце его продолжало бешено стучать. Как он перепугался! Значит, то, о чем он все время подозревал, оказалось правдой. Долинец пообещал себе, что теперь постарается следить за своими мыслями, когда Алланон будет поблизости. Это, конечно, непросто, но он все-таки постарается.