Разлуки мне дождаться с бренной жизнью.

С в я щ е н н и к

Сан не велит препятствовать тебе!

И все же я сказать тебе дерзну:

Ни в гроб ложиться, ни скорбеть над гробом

Не должен доброчестный человек.

Он замыкается в себе и в сердце,

Дивясь тому, потерянное сыщет.

Г е р ц о г

Все то, чем обладал ты, никогда

До гробовой доски нас не покинет.

Сколь бы ни длилось время, день за днем,

Ты чувствуешь всегда отъятый член,

Недостающий телу. В этом - мука!

Кто жизнь разъятую спаять сумеет?

Умершую - кто возвратит мне?

С в я щ е н н и к

Дух! Дух человеческий, что всем владеет,

Чем истинно он некогда владел.

Так будет жить Евгения твоя

В душе твоей. Та, что тебя учила

Вновь видеть божий мир и жизнь твою

От скверны защищала, нам грозящей

Со всех сторон, покуда мир стоит.

По-прежнему она - надежный щит:

Ее безгрешности священный свет

Погасит ложный блеск мирских соблазнов.

Исполнись дивной силою ее,

Тем приобщив ее к извечной жизни,

Которой не порушить никому!

Г е р ц о г

Дай мне развеять морок тяжких дум,

Порвать тенеты смерти! Да воскреснет

И воцарится в сердце навсегда

Твой образ, вечно юный, неизменный!

Пусть воссиявший свет твоих очей

Мне неустанно светит. Предо мной

Иди, куда б ни шел я. Укажи

Мне верный путь сквозь терний лабиринт!

Нелживый сон, стоишь ты предо мной,

Какой была и будешь. Божество

Задумало тебя как совершенство,

И совершенством в вечности предел

Вступила ты, со мной не разлучаясь,

ГАВАНЬ. С ОДНОЙ СТОРОНЫ ДВОРЕЦ, С ДРУГОЙ - ЦЕРКОВЬ;

В ГЛУБИНЕ СЦЕНЫ РЯД ДЕРЕВЬЕВ, ЗА КОТОРЫМИ ВИДНЕЕТСЯ МОРЕ

Е в г е н и я под прозрачным покрывалом на скамье в глубине сцены, лицом обращенная к морю. В о с п и т а т е л ь н и ц а, с у д ь я– на авансцене.

В о с п и т а т е л ь н и ц а

Мне предписанье властное велит,

Покинув сердцевину королевства

И стольный град, направиться сюда,

К морской границе, в ваш далекий порт,

Но шаг за шагом следует за мной

Гнетущая забота. Потому

Я и пришла к тебе, кого в народе

Считают мужем праведным и добрым.

Так будь же путеводной мне звездой!

Прости, что я осмелилась с указом,

Мне полномочья горькие дающим,

К тебе явиться помощи просить.

Давно и всюду чтут тебя: в прошедшем -

Как адвоката, ныне - как судью.

С у д ь я

(внимательно прочитав документ)

Не за мои заслуги, за усердье

Меня иные хвалят. Тем странней

Мне кажется, что ты как раз меня,

Кого сама же в праведниках числишь,

Решилась посвятить в свои дела

И мне прочесть дала бумагу эту,

Способную лишь возмутить меня.

В ней речь идет не о суде и праве,

А о насилье, явном, неприкрытом,

Хотя б его предначертала мудрость.

Невинной, чистой девочки судьбу

Отдать тебе на жизнь и смерть - иль, скажем

Точнее: на полнейший произвол?

И все, будь воин кто или купец,

Должны тебе содействовать во всем

И почитать слова твои законом?

(Возвращает ей бумагу.)