– Хорошо, дальше! Что дальше? – Ламберт с облегчением выдохнул. Уже легче. Это уже кое-что. Это уже начало! А продолжение последует обязательно. Самое главное здесь – начать говорить! – Ваша цель?

Джейк помолчал немного, на этот раз уже задумался. Что говорить? Врать? Продолжать врать? А поможет ли? Ведь шансов никаких. Можно, конечно, попытаться, попробовать выкрутиться, но Алмаар… Чёрт возьми!

Что он уже сказал им, и что ещё скажет? Только бы минуту, хоть одну минуту, чтоб предупредить его, убедить молчать до вечера, до ночи. Не будут же они и ночью вести допрос! Они должны оставить их на ночь вместе! И тогда можно будет придумать что-то одно, что-то общее, что могло бы объяснить их появление здесь…

Боже! Господи! Помоги!!!

– Цель, я сказал?! – заорал вдруг капитан, схватив Джейка за грудки, встряхнул несколько раз, грубо и сильно, а потом залепил несильную пощёчину, отрезвляющую мозги.

– Да не было никакой цели… Не было! – прошептал Джейк. Страх в его глазах и на его лице казался неподдельным, но боялся он не боли, не следующего удара, он об одном лишь думал: «Прокатит или не прокатит? И что им вообще говорить, чтоб поверили? Не „раскусили“ сразу?.. Только бы время до вечера дотянуть, а там с Алмааром придумали бы…» – Я вообще не знаю, о чём вы, сэр! – Смотрел на Ламберта честнейшими глазами, в которых стоял настоящий страх. – Цель? Группа? – Пожал плечами, улыбнулся одними лишь уголками губ. – Ничего не понимаю, господин капитан! – Эти все обращения типа «сэр» и «господин» были, в принципе, здесь не уместны, но Джейк знал, что это понравится любому в погонах. И не только. Понравится, расслабит, затуманит ум, и, следовательно, отвлечёт от главного. Мелочь, конечно, но она помогала во время службы в Элитном Отряде… У Джейка опыта практического было маловато, но и имеющегося хватало, чтобы знать: против лести, пусть даже и мелкой, никому не устоять.

– Хватит врать! – Сиониец хоть и насторожился, нахмурился, но уже без прежней злости. Продолжил деловым тоном: – Куда вы направлялись?

– В город! – Джейк соврал, даже не моргнув, и сам себе удивился: «Понесло тебя, однако, всё дальше, всё страшней… Не запутаться бы самому…»

«Я так и знал! – воскликнул про себя Ламберт. – Так и знал… На заводы… Устроить экологическую катастрофу и этим отвлечь от главной цели, сволочи!» Он прошёлся взад-вперёд, опять убрав в карманы руки, остановился, в задумчивости глядя на лейтенанта. Тот уже записывал что-то у себя на листах, строчил, головы не поднимая. А ведь точно ещё ничего не известно. Всё нужно проверять. Каждое сказанное этим парнем слово. А Ли оказался прав: он заговорил раньше. Я меньше всего на него думал. Неужели чутьё подвело? Странно…

– В город… В город… – повторил в задумчивости. Он чувствовал какую-то нестыковку, какое-то несовпадение с уже имеющимися фактами, и вопрос родился в уме не сразу, зато озарением, как это иногда бывает. – Если вы шли во Флорену, к чему было переходить тогда дорогу? Да ещё так настойчиво, несколько раз!

– Дорогу? – Джейк заставил себя рассмеяться, и хоть смех и получился хриплым, в нём чувствовалось искреннее удивление. – Вы ошибаетесь, господин капитан. Ни о какой дороге и речи быть не могло. Это в нашем-то положении… – Ещё одна порция лжи. На первый взгляд, что-то бессвязное и малопонятное. Но выкладывать всё сразу нельзя. Нельзя! Ведь главное, для чего все эти заморочки – это возможность потянуть время, дождаться ночи…

– Ну-ка, поподробнее, пожалуйста! – Капитан недоверчиво сощурился и даже улыбнулся. – И в каком это положении?

– Нам вообще было опасно хоть кому-то попадаться на глаза, – сказал Джейк после долгого молчания. На лице его и во взгляде было столько растерянности, какого-то по-мальчишески взволнованного испуга, что заподозрить обман было трудно. Джейк тщательно следил за собой: за каждым своим словом, интонацией голоса, за мимикой лица, за взглядом, – за всем тем, что могло бы вызвать подозрение. Справлялся он или нет, сам ещё не знал, важно, чтобы эти люди ему поверили. И потому он понёс, понёс быстро, сбиваясь и волнуясь уже натурально, так как не знал, поверят ли в его слова: – Ни нашим, ни вашим, господин капитан! Нам вообще было опасно встречаться с кем бы то ни было… Одни гриффиты могли принять нас, ведь они не подчиняются законам… Никаким законам, господин капитан, вы же знаете…

– Стой! Хватит молоть! – воскликнул Ламберт, – Что за чушь ты несёшь? По порядку, я сказал! При чём тут гриффиты, если вы шли в город?

– Да, мы во Флорену шли, – ответил Джейк и даже головой кивнул, соглашаясь. – Но мы не думали, что она так далеко. Мы пять дней блуждали в этих джунглях, сэр… Пять дней, пока не вышли к посёлку, к этому посёлку… Нам нечего было есть, мы попали под дождь… Нам ничего не оставалось… Выбора не было, сэр… А потом сюда вы пришли, вы и ваши солдаты…

– Мы? Кто такие, «мы»? – перебил Ламберт. – Сколько вас было? Сколько, отвечай?

– Двое! – коротко отозвался Джейк. – Я и этот, второй, я даже не знаю его фамилию… Мы и познакомились-то уже в лесу… После бомбёжки нас много таких было, господин капитан… И мы тоже рванули подальше от всего этого… от войны, от самолётов…

– Дезертиры! – Ламберт скривился презрительно, недоверчиво вскинув брови. Этот парень ниобианин казался ему жалким, напуганным, беспомощным. Так мог выглядеть человек, нарушивший закон, наказание для которого в военное время одно, – расстрел. Да, им было от чего прятаться, а уж при виде людей в форме у любого бы нервы не выдержали.

Правдоподобная история, ничего не скажешь. Слишком правдоподобная в своей простоте, чтобы быть правдой. Зато как легко всё объясняется! Как легко!

Ламберт даже рассмеялся от досады или разочарования – сам не понял. Посмотрел через плечо на пленного. Мальчишка! Напуганный до смерти мальчишка! Даже губы дрожат, и глаза эти огромные, синие-синие, вот-вот расплачется, как ребёнок…

– Уведите!

Один раунд выигран!

Джейк ликовал в душе, радовался этой своей крошечной победе. Чуть не смеялся про себя, хотя смог улыбнуться только на улице, спускаясь вниз по ступеням. Солнечный свет бил прямо в лицо, слепил, заставлял жмуриться, и это помогало скрыть радостную улыбку. Правда, он сумел оборвать себя сразу: «Рано, рано ты радуешься, лукавая ты душа. До вечера ещё далеко, солнце даже не в зените… Рано! Ещё слишком рано. Да и Алмаар сейчас… Его очередь. Что он ещё скажет?