Сейчас встреча с диким лесным зверем показалась бы Аде забавным приключением — ведь опасность, которая им угрожала со стороны Верховной, была куда серьезнее. Они также боялись наткнуться на злыдня — все в Бякандии знали, что повстречать ночью в лесу злыдня-отшельника — очень плохая примета. Обычно злыдни не спускались со своих холмов после захода солнца, но и запретить им гулять по лесу никто не мог, ведь злыдни тоже были существами, и имели такие же права, как и остальные жители Бякандии. Кроме того, они были значительно могущественнее всех остальных существ.

— Вот бы встретить сейчас золотую змейку, — прошептала Ада. — Говорят, кто видел змейку два раза, обязательно увидит и в третий.

— Ух, змейка быстро привела бы нас к пещере… Жалко, что она всегда появляется неожиданно, когда ей вздумается.

— Ну ничего, я и сама отлично помню дорогу, — бодро сказала Ада, хотя дороги она совсем не помнила.

Но видимо, все самое плохое в этот вечер с друзьями уже случилось, и теперь им начало везти. До волшебной поляны перед пещерой они добрались почти без приключений.

Это колдовское местечко ночью выглядело не менее приятно, чем днем. Дорожки среди клумб посеребрил яркий свет луны, вокруг благоухали розы и георгины, как-то особенно, по-ночному. Цветы на поляне не прятались на ночь в бутоны, а наоборот, распускались еще красивее, чем днем. Диковинные птицы переговаривались приятными бархатистыми голосами.

Ада и Вилли поднялись по мраморной лестнице и увидели, что дверь в пещеру приоткрыта. Бяка с опаской заглянула внутрь — как и в прошлый раз, на стенах горели факелы.

— Вилли, ты случайно не знаешь плана пищеры? — поинтересовалась Ада.

— Ух, нет, откуда?

— Отлично, тогда пойдем наугад. Ех-хо!

Ада спустилась вниз, взяла со стены факел и зашагала вперед по широкому коридору.

— Раз-два, лапы прямо,

Три-четыре, скоро яма, — запела она.

Вилли помедлил минутку на пороге, а потом пошел за ней. "Я должен проследить, чтобы Ада ничего не натворила. Если с ней что-то случится, я себе никогда этого не прощу".

Увы, Вилли отлично понимал, что с Адой обязательно что-нибудь случится. Он слишком хорошо ее знал…

— Смотри, Вилли, видишь эту зюзю на стене? — сказала вдруг Ада.

— Ух, а что это?

— Когда я была здесь в прошлый раз, я нарисовала факелом на стене бяку.

— Не очень похоже.

— Это просто знак, и таких знаков еще несколько. Теперь мы знаем, что идем верной дорогой. Правда, я молодец? Мишель на моем месте прочитал бы уже целую лекцию на тему "Кто здесь самый умный?".

Но знаки скоро кончились — Ада заметила на земле факел. Бяка хорошо помнила, как положила факел на землю, когда ей надоело таскать его в руках.

"Куда же теперь? — спрашивала себя бяка. — Прямо? А, может быть, налево? А что, если они здесь свернули вправо? Да, пожалуй, свернули".

И Ада юркнула в узкий коридор. Вилли — за ней. Пройдя по коридору несколько минут, бяка поняла, что видит это место впервые. Чтобы не пугать Вилли, она не стала поворачивать обратно, а уверенно шагнула в левый коридор, чтобы потом опять повернуть влево, и таким образом, вернуться к тому месту, откуда она сворачивала. Но они шли и шли, а поворота налево все не было. Вправо вели десятки ходов, десятки деревянных дверей, зато слева была сплошная глухая стена. Они прошли еще с километр и уткнулись носом в тупик.

— Ух, и что дальше? — поинтересовался Вилли.

— А дальше ничего. Мы заблудились, — весело сообщила Ада.

И вдруг за ближайшим поворотом послышался какой-то стук — как будто что-то упало.

— Тсс… — Ада приложила палец к губам.

Они осторожно заглянули за угол и увидели, что одна из дверей приоткрыта, и на полу видна полоска света.

Страх сковал Аду и Вилли по рукам и ногам, но любопытство все-таки взяло верх. Ухарь очнулся первым, на цыпочках подкрался к загадочной двери и заглянул в щель. Резко отпрянув от увиденного, он натолкнулся на Аду, которой тоже не терпелось посмотреть. Оба замерли с открытыми в немом крике ртами: в комнате стояло большое зеркало, а в нем отражалось злое лицо Верховной. Ненавидящие, умные, проницательные глаза уставились прямо на них.

Ни живые, ни мертвые, Ада и Вилли замерли в коридоре, прислонившись спинами к холодной, влажной стене лабиринта и медленно оседая по ней на пол.

Но вот Аде удалось взять себя в руки.

— Она не могла нас видеть, — прошептала бяка. — Мы стояли в темноте, а она — под ярким факелом. Верховная смотрела в зеркало на свое отражение, а не на нас.

— Ух, или на что-то у себя за спиной…

— Или на кого-то…

Они, не сговариваясь, снова подкрались к двери и приникли глазом к щели. На этот раз уже надолго.