— Расслабься, — произнес он. — Я ведь просто пригласил тебя на Святочный бал, мы ведь не под венец собираемся. Я на тебя не сержусь. Я просто хотел…

— … предупредить меня?

Симус пожал плечами.

— Ну, может быть… чуть-чуть. Драко Малфой — неприятный человек. Он похож на взбунтовавшегося ребенка, и лично я не видел никаких свидетельств того, что он изменился.

— Это не так, он изменился, он сильно изменился за прошедший год. Он стал другим.

— Другим, нежели раньше? Сомнительная похвала. Слушай, — быстро добавил он, увидев скользнувшее по ее лицу выражение упрямого протеста, — все в порядке. Я хочу пойти с тобой на Святочный бал. Слышать больше ничего не хочу про тебя и Малфоя, даже если у вас что-либо когда-либо и было.

— Договорились, — решительно подтвердила Джинни.

— Вот и хорошо, — Симус закинул за спину свой рюкзак. — Мне пора на Историю Магии — может, пройдешься со мной?

— Конечно.

В этот раз она позволила ему взять себя за руку, и они пошли по коридору.

— Ты уверен, что с ним все будет в порядке?

— Убежден, — Люпин старался говорить как можно более успокаивающе, глядя на ужасно взволнованного Сириуса, казалось, даже тепло, идущее от камина, было результатом не пламени, а этого беспокойства и волнения. — С ним уже все в порядке. Все замечательно. Просто он совершенно обессилен. А плечо у него уже заживает.

— Ты уверен, что нам не надо приехать в школу? — вокруг глаз Сириуса виднелись напряженные морщинки. У него был усталый вид, казалось, что в маггловской одежде (судя по плечам, видневшимся из камина, на нем была белая рубашка и не завязанный темный галстук) он чувствует себя неловко. Люпин собрался спросить его, чем тот занимается, однако Сириус опередил его:

— Аврорские дела. Скукотища.

— Уверен, Сириус, в этом нет никакой необходимости. С Драко все в порядке, если вы сюда приедете, это только ввергнет в панику и его, и его друзей. Они еще подумают, что происходит что-то серьезное…

— Серьезное? Да ведь он же чуть не умер!

— Да, я знаю. А мы-то сами? Да с нами же это дюжину раз случалось. Не припомнишь, сколько раз ты приземлялся в больничном крыле?

— Просто мы были дураками. Был бы это Гарри… Но Драко — он не совершает опрометчивых поступков, для этого он слишком осторожен. Что бы там ни произошло — он этого не ожидал.

Люпин, вздохнув, привалился к ножке стула, который он пододвинул к камину.

— Это была рана как от стрелы. Или ножа. Что бы это ни было, его вытащили. Существует масса заклинаний, которыми все это можно было бы проделать. Возможно, дело в дуэли… или даже в заклинании, при помощи которого Драко случайно сам себя едва не сжег… Откуда ж нам знать?

— То есть ты полагаешь, что таким образом можешь меня успокоить?

— Если тебя это может утешить — Драко не кажется особо взволнованным.

— Это вовсе не утешение, — Сириус провел по волосам растопыренной пятерней — они все еще были черные, а не седые, хотя Люпин подозревал, что, если Драко и Гарри продолжат свои игры со смертью, это быстро изменится. — Так ты уверен, что нам не стоит приезжать?

— Дамблдор подчеркнул, что нет, — Люпин помялся. — Как Нарцисса?

Глаза Сириуса потемнели:

— Не так, чтобы очень хорошо. Она прилегла — ей пришлось выпить полфлакона Успокоительного Зелья.

Люпин вздохнул:

— Сочувствую. Ей должно быть сейчас особенно тяжело. Я в том смысле — ты еще помнишь свою дуэль со Снейпом? — Сириус хмыкнул. — Он бросил в тебя проклятьем, едва не оторвав тебе руку.

— Я едва не выиграл этот поединок, пока ты не вмешался!

— Сириус! У тебя рука отваливалась!

— Мадам Помфри приделала ее на место, — жизнерадостно заметил Сириус. — Джеймс всегда был лучшим секундантом, чем ты: он никогда не встревал, — он снова нахмурил брови. — Слушай, мне тут пришло в голову… может, ты попросишь Снейпа взглянуть, не похоже ли его ранение на ранение от заклятья?

— Уже, — ответил Люпин. — Он уже осмотрел его.

— И что — Драко совсем не кажется испуганным?

— Нет, — качнул головой Люпин. — Этим вместо него успешно занимается Гарри.

Вместо того, чтобы улыбнуться, Сириус сжал губы.

— Гарри… Как он все это воспринял?

— Плохо. Устроил сцену — обвинил меня, что я что-то утаиваю, не говорю, что произошло, — короче говоря, обвинил меня во лжи.

Сириус тихо чертыхнулся.