— Так ты не удивлен?

— Нет, — уныло покачал головой Сириус. — Я тут попытался поговорить с ним на днях, я волновался — он такой бледный и худой… Я было подумал — может, какие-нибудь проблемы с Гермионой? Или, может, переживает из-за свадьбы, боится, что после нее я не смогу проводить с ним столько же времени, что и раньше? Но он меня просто заткнул. Сказал, что я лгун, между прочим.

— Сириус, да что же с ним такое произошло не так давно, что подорвало его веру? У меня такое ощущение, что все именно так: словно бы он хочет верить, но боится этого — и, как результат, обижается. И, в конце концов, он начинает чувствовать, словно его все… — Люпин хотел сказать «бросили», но в этот момент кто-то постучал в дверь его кабинета.

Он подошел и открыл ее, на всякий случай, встав так, чтобы отгородить торчащего в камине Сириуса от того, кто стоит в дверях. К его удивлению, это был Гарри.

— Здравствуйте, профессор Люпин. Могу я с вами переговорить?

Люпин взглянул на стоявшего на пороге мальчика. Да, Сириус был прав: куда более худой, бледный и усталый, чем раньше. Тени под глазами, словно синяки. Странно: теперь, когда Гарри вырос, сходство с отцом пропадало в моменты усталости или тревоги, и на его лице отчетливо проступали черты Лили.

В ней не было красоты в классическом понимании, но зато она обладала силой духа, чувством собственного достоинства, отвагой. Гарри тоже унаследовал это в полной мере — вместе со своими изумрудно-зелеными глазами, про которые мерзкий Ежедневный Пророк как-то написал «глаза, спрятанные за старомодными очками, — самое прекрасное, что есть в этом ничем более непримечательном лице».

— Профессор, — вежливо повторил Гарри. — Я могу войти?

— Тебе стоит знать, что я не один, — начал Люпин, но Гарри уже взглянул ему за спину и увидел в камине Сириуса. Руки его сжались — и только.

— Сириус, — тихо произнес Гарри, — как дела?

Сириус кивнул:

— Хорошо, Гарри, — его глаза метнулись к Люпину, — ты нам позволишь?

Тот без раздумий кивнул и покинул кабинет, прикрыв за собой дверь, и только потом сообразил, что не стоит, выходя, оставлять в кабинете студента. Пожалуй, это не лучшая практика, Сириусу надо не спускать с Гарри глаз.

Он прислонился к стене и вздохнул. Он успел бросить взгляд на лицо Сириуса, когда вошел Гарри, — безумный коктейль из надежды и любви, беспокойства и гордости. И страха.

Определенно: именно так взглянул на него самого отец, когда пришло послание из Хогвартса. Он еще помнил доносящиеся той ночью из-за стены спальни голоса родителей: он не может поехать, он такой маленький для своего возраста… что сделают другие студенты? как будут с ним обращаться? а что если он поранит кого-то или же ранят его самого? Но как мы может удержать его — разве у него нет права на нормальную жизнь?

С тех-то пор Люпин и затвердил, что его жизнь не будет иметь ничего общего с нормальной жизнью нормальных людей. Как и жизнь Гарри. Он был заклеймен этим волчьим укусом, Гарри же — чем-то куда более темным и серьезным. Это столь же явно виднелось у него в глазах, как и шрам на лбу.

Дверь в кабинет приоткрылась, оттуда выглянул Гарри:

— Возвращайтесь, профессор.

Он не улыбался, однако на его лице явственно читалось облегчение — Люпин предположил, что они с Сириусом покончили со своими ссорами.

— Простите, что выгнал вас из вашего кабинета.

Войдя вслед за Гарри в кабинет, Люпин распрощался с Сириусом, который теперь выглядел куда как жизнерадостней:

— Ну, ладно, пошлешь мне сову… Завтра.

— Решено, — и Сириус исчез во всплеске сине-зеленых искр.

Люпин обернулся к Гарри:

— Так зачем ты хотел меня увидеть?

— А… — Гарри мгновение поколебался, и все же решился, — это насчет домашнего задания по Защите.

Признаться, Люпин был удивлен: как правило, появление Гарри в кабинете учителя было редко связано с домашними заданиями. Вот с угрожающими жизни ситуациями — сколько угодно.

— И что же?…

— Ну, я знаю, что к сегодняшнему дню нам надо выбрать хотя бы одну тему…

— Я же понимаю, что теперь вам с Драко нужно немного времени. Думаю, недели хватит, чтобы…

— Нет-нет, мы уже все выбрали, — Гарри протянул Люпину пергамент, который тот взял не без удивления. — Мы хотим провести исследование Темных мест и отправиться в Шептон Маллет.

Люпин смотрел на Гарри со смятением и недоумением. Гарри ответил чистым и ясным взором своих зеленых глаз, снова заставив Люпина вспомнить о Лили, — когда та хулиганила или пыталась что-нибудь скрыть. А может, все дело в том, что он просто стал слишком подозрителен? Так или иначе, с учетом того состояния, в каком сейчас находился Драко, им с Гарри вряд ли бы удалось что-либо провернуть.