— А Пушок? — вспомнила девушка о своём питомце. — Пушок! Ко мне!

С лестницы на чердак влетел и метнулся к девушке белый пушистый вихрь.

— Пушок!.. Ну Пушок!.. Так! Заканчивай меня облизывать! — Маша

принялась уворачиваться от, как умеющего, выражающего радость пса. — Ну

хороший… Хороший… Собачка… Слушай, надо вылезти вот в это окошко и…

Белый Оборотень плюхнулся на хвост, всем своим видом выражая

недоумение. Почему он — собака… Собака, а не кошка! Должен лазить по

крышам?!

— Так надо… — продолжала уговоры девушка. Видя, что одними словами

делу не поможешь, она схватила пса за ошейник и потащила к окну.

Поглядев-поглядев на это представление, Элдуисар глубоко вздохнул,

безнадёжно махнул рукой, и полез в окно.

— Быстрее! — поторопил Машу Нар.

Но быстрее не получалось, и, пока девушка с псом таки выбрались на

крышу, Витя уже дополз по ней до места, откуда надо было прыгать вниз.

Однако прыгать он не торопился.

— А что, если в стоге вилы? — задал он находящемуся рядом эльфу

беспокоящий его вопрос.

Тот в ответ молча схватил не ожидавшего такого обращения парня за

шкирку, и сбросил вниз.

Витя успел только возмутиться. На испуг времени не осталось. Однако

после мягкого приземления в пахучее сено, в котором вил, к счастью, не

оказалось, выказывать возмущение и не хотелось, и было некогда. Надо было

побыстрее отбежать подальше, пока на голову в буквальном смысле не

свалилась остальная компания. Скатившись со стога, парень отбежал в

сторонку, и, поскольку лук оставил на чердаке, потянул из заспинных ножен

свой меч, в очередной раз чуть не отхватив себе пол-уха.

Почти моментально рядом бесшумно материализовался Элдуисар, который

тут же принялся настороженно водить головой туда-сюда, расслаблено держа

в руках лук с наложенной на тетиву стрелой. Витя уже знал, что эта

расслабленность обманчива, и любой враг, который на неё купится, сильно

пожалеет.

Между тем сверху послышались уговоры девушки, пыхтение и жалобный

скулёж. К точке десантирования приближались Маша с Пушком. Вот, судя по

звукам, они наконец добрались до участка крыши над стогом сена…

Раздался возмущённый девичий крик. Судя по всему, коротышка поступил

с Машей так же, как незадолго до того остроухий с Витей.

Вот только падала она не одна, а в обнимку с явно недовольным

вынужденным полётом псом.

Миг — и со стога скатились два клубка: один небольшой и пушистый, и

второй — побольше и малость всклокоченный.

– 'Я упала с сеновала, тормозила головой', - не удержавшись,

прокомментировал Витя оригинальную композицию, образовавшуюся на

этой самой голове.

Маша, не привыкшая оставлять такое без ответа, уже было открыла рот, но

тут сверху послышался голос Нара:

— Осторожно, прыгаю!

Девушка отложила гневную отповедь и сделала пару шагов подальше от

стога.

И вовремя. Спустя пару секунд с того места, где она только что стояла, уже

поднимался на ноги гном, одновременно поправляя съехавший набок шлем.

Как только головной убор снова расположился на лохматой голове 'по-

уставному', коротышка, не теряя времени, скомандовал: 'Вперёд!', и рванул с

места в карьер. Остальные дружно припустили за ним.

Но далеко отбежать не успели. Шагов через пятьдесят Нар резко

затормозил и заорал: 'Ложись!'

Все моментально уложились носом в землю. Причём Маша с Витей

первыми. За время пребывания в этом мире они уже усвоили, что заминка с

выполнением таких команд может стоить жизни.

Но, видно, не все из землян усвоили это до конца: Витя упасть-то упал, но

голову не спрятал, а вертел ей туда-сюда, пытаясь понять, где опасность.

Впереди вроде ничего не было, а сзади…

Оказалось, что отправивший всех в лежачее положение гном сам ложиться

не собирался. По крайней мере, сразу. Прежде чем упасть, он достал из

подсумка одно из 'яиц', найденных в лесу среди вещей разбойников, что-то

на нём нажал, и ловко забросил загадочный предмет в окно, через которое