Марк, ничего не ответив, обернулся к гостям и величественно заметил:

– Прошу у всех прощения за безобразную выходку моего сына. Я с ним разберусь. У него, видите ли, переходный возраст, но это не означает, что можно хамить и позволять себе подобные реплики в адрес старших. Мать им не интересуется, у нее есть сердешный друг, вот и приходится мне делать из Кирилла человека!

То ли легенда о тени Каина произвела гнетущее впечатление, то ли семейная сцена, вынесенная на всеобщее обозрение, сыграла свою роль, но гости стали расходиться.

Спустя пятнадцать минут особняк опустел. Михасевич и Понятовская удалились, я осталась в гостиной в обществе Зои. Секретарша, хитро посмотрев на меня, произнесла:

– Ну что, Серафима Ильинична, убедились, что у Марка Казимировича тяжелый характер? Такие сцены происходят весьма часто.

Странно, но Зоя говорила об этом без всякого отвращения и, как мне показалось, со скрытой радостью. Ей что, нравится наблюдать за тем, как Марк «воспитывает» Кирилла?

– Спокойной ночи, Серафима Ильинична. Отчего-то мне кажется, что завтрашний день принесет нам много сюрпризов! – Проронив загадочную и одновременно зловещую фразу, секретарша удалилась.

Я взглянула на часы – было около полуночи. С тоской обозрев стол с закусками, к которым никто так и не успел притронуться, я ощутила клокотание в желудке. Маленьким серым клеточкам требуется калорийное питание! Я наложила в тарелку побольше крабового салата, подхватила пару тефтелей, запихнула в рот бутерброд с семгой и опустилась в кресло.

Особняк затих. Жуя, я могла поразмыслить над тем, свидетельницей чего стала за последние несколько часов. Будь я автором детективного романа, то кого бы сделала автором анонимных писем с недвусмысленными угрозами?

Послания адресованы Юлиане, и это значит, что нужно искать в первую очередь того, кто ненавидит Понятовскую. Или это уловка неизвестного злодея? Ведь тот, кто наносит удар по Юлиане, досаждает прежде всего Марку.

Странное дело, но поздний ужин не принес никаких новых мыслей. Ощутив в животе долгожданную тяжесть, я решила отойти ко сну. Перед тем как подняться к себе, я заглянула в библиотеку в поисках необременительного чтива. На одной из полок обнаружила свой магнус опус [2] – «Глокую куздру», а также несколько сборников с рассказами и новеллами. Марк читает меня?

Я вытащила книги с полки и убедилась в том, что возлагала слишком большие надежды на литературный вкус Михасевича или его капризной супруги. Книжки были новехонькие, наверняка ни разу не раскрытые, а в одной имелись неразрезанные страницы.

Вот и весь Марк: для него главное – создать должное впечатление. А книгами он решает проблемы интерьера. Впрочем, мы все этим грешим!

В библиотеке меня ждало еще одно открытие – журналы, которые до этого лежали на журнальном столике, бесследно исчезли. Значит ли это, что некто забеспокоился? Если так, то я на верном пути!

Я приняла теплую ванну и растянулась на белых простынях. Что ни говори, а сервис в доме у Михасевича отменный. Я выключила торшер и закрыла глаза. Сон не шел, я все вспоминала легенду, рассказанную профессором.

Часы в коридоре гулко пробили два ночи. Внезапно я услышала, как входная дверь в мою комнату скрипнула. Я затаила дыхание и приоткрыла один глаз.

Неясная фигура (не то мужчина, не то женщина) проскользнула в мою опочивальню. Кто это и что ему – или ей – надобно? Пришелец осмотрелся, и в тот момент, когда я протянула руку к выключателю, чтобы зажечь торшер, неизвестный гость ретировался.

Я попыталась унять сердцебиение и в который раз поклялась не наедаться на ночь. Выждав несколько секунд, я проворно подошла к двери, открыла ее и вышла в коридор.

Никого. Тот, кто вторгся в мою комнату, успел скрыться. Я закрыла дверь и повернула ключ в замке. Так-то надежнее. Не хочу, чтобы невесть кто тревожил мой покой.

Уверенная, что после этого инцидента точно не засну, я улеглась в постель и несколькими минутами позже погрузилась в крепкий и здоровый сон.

Я проснулась на удивление рано – не было и шести. Несмотря на то что провела в постели всего несколько часов, я ощущала себя бодрой и отдохнувшей. Странно, обычно ранний подъем давался мне с трудом, а теперь энергия так и била ключом.

Особняк все еще спал: насколько я могла припомнить, Марк вставал около семи, а Юлиана, судя по всему, не утруждала себя ранним подъемом. Я спустилась на кухню и распахнула холодильник. После вчерашней обжираловки надо сесть на диету. Я достала пакет обезжиренного молока и, закрыв дверцу, столкнулась нос к носу с Зоей Штольц.