— А ведь ты там один, верно? — засмеялся сталкер. — Один с двумя заложниками, без опыта хождения по Зоне, на холме, утыканном аномалиями, обложенный военными сталкерами… На что ты рассчитываешь, дурачина?

— Как ты назвал моего командира, урод?! — заорал вдруг Буль, поднимаясь в полный рост с автоматом наперевес.

Переговорщик от неожиданности сделал пару шагов в сторону, поднял руку, видимо, предупреждая реакцию своих, и с веселым удивлением уставился на генерала.

— Ложись! — зашипел на Буля Штык. — Убьют же!

— Что, прикрыл свою гнусную пасть? — надрывался тем временем Буль. — Как автомат увидал, так все дерьмо теперь не наружу, а внутрь полезло, да?!

— Кондрат Ефимович, не сердитесь! — весело крикнул переговорщик. — Мы не по своей вине опоздали! Обстоятельства!

— Ах так, козье вымя! — рассвирепел Буль. — На, скотина!

Автомат генерала плеснул короткой очередью. Штык резко развернулся к щели между камнями, чтобы в случае необходимости поддержать огнем своего «бойца». К его удивлению, переговорщик неподвижно стоял на том же месте, а перед ним в воздухе догорало что-то искрящееся и яркое. Штык сразу вспомнил, как безрезультатно стрелял по дереву, и вдруг в голове все стало на свои места. Проплешина на склоне холма, странные перемещения переговорщика, непонятная реакция Хомяка, слова сталкера о том, что холм утыкан аномалиями…

Переговорщик стоял за аномалией, через которую не могла пройти пуля. И прекрасно знал об этом.

— Эх, не попал, — с досадой сказал Буль, который, окзывается, уже успел спрятаться и теперь осторожно выглядывал из-за камня.

— Еще раз такой фортель выкинешь — башку оторву, — злобно сказал ему Штык. — У них там и снайперки есть, между прочим.

— Так он меня «кастратом дебилычем» обозвал! Урод.

Штык растерянно посмотрел на Буля. «Ефрейтор», видать, был глуховат, а убежденность в злокозненности парламентера легко превратила невинные слова в глупое, даже какое-то детское оскорбление. При этом Буль явно чувствовал себя обиженным. Разубеждать его, впрочем, Штык не собирался.

— Генерал Штык! — донеслось с другого конца их импровизированной крепости. — Вижу двух человек. Скрытно перемещаются в нашу сторону!

— Ну, пальни по ним для острастки! — разрешил Штык.

И глядя, как его «подчиненный» повернул автомат, чтобы посмотреть, где находится предохранитель, добавил тоном ниже:

— Все равно не попадешь.

Когда он снова выглянул в щель между камнями, переговорщика уже не было.

— Обделался, — самоуверенно вынес приговор Буль.

— Сомневаюсь, — задумчиво сказал Штык, провожая взглядом мешковатую фигуру, быстро удаляющуюся в сторону лагеря. — Что-то он такое увидал, что заставило его пойти с кем-то советоваться. Сам драпанул, а люди его здесь остались. Это чтоб мы никуда не сбежали.

Из беседы со сталкером Штык тоже кое-что узнал. Так называемые спасатели не только точно знали, сколько генералов было в лагере, но и должны были подойти раньше, у них получилось. А генералы-заговорщики, судя по всему, должны были ждать их прихода. Что это могло значить, сразу сообразить никак не удавалось.

— Может, пообедаем пока? — предложил Буль, аккуратно пристраиваясь спиной к большому камню.

— Сейчас не про жратву думать надо, — озабоченно сказал Штык. — А про то, как смыться отсюда живыми.

Если военные сталкеры и правда шли на помощь генералам-заговорщикам, значит, Хомяку и Булю в принципе ничто не угрожало. Чего нельзя было сказать о самом Штыке. Плюс ко всему прочему это означало, что наказание для Буля и Хомяка на этом заканчивается автоматически. Если же сталкер обманывал «кастрата дебилыча», а что-то подсказывало Штыку, что версия переговорщика была не слишком правдивой, значит, их просто уничтожат, благо сил для этого у военсталов хватало.

— Куда лезешь? — сказал Буль и выстрелил куда-то поверх камня. — Виноват, мой генерал! Пытался какой-то шустряк подобраться поближе — вот и отогнал обратно.

Словно в ответ на другой стороне площадке забился в длинной истерике автомат Хомяка.

— Прекратить! — заорал Штык, ощущая, что начинает терять контроль над ситуацией.

— Вы же сами разрешили, товарищ генерал! — укоризненно отозвался Хомяк. — Зато в обоих попал.

— Что значит «в обоих попал»? — тупо спросил Штык.

— Ну в этих… Ползли которые… Больше не ползают.

Пригнувшись на всякий случай, Штык в три короткие перебежки пересек площадку и осмотрел подступы к холму со стороны Хомяка. Метрах в семидесяти недалеко друг от друга действительно лежали два тела в камуфляжных костюмах. Судя по их неестественным позам, горе-стрелок действительно попал.

— Вот теперь нам точно каюк, — спокойно констатировал Штык. — Единственный шанс, который у нас остался, это бежать. Как можно быстрее и дальше.