Шрифт:
Илья уже заканчивал расчесывать пса, когда увидел идущего к нему человека. И даже вздрогнул от неожиданности — это был Джар. Одно лишь присутствие этого человека — а может, и не человека — тут же вытянуло его в сновидение.
— Джар! — Илья поднялся ему навстречу, отчетливо понимая, что это сон. — Рад тебя видеть.
— Взаимно, — отозвался тот. — Сидеть, псина!
— Ларч, это свои… — Илья положил руку на загривок зарычавшего пса.
— Решил заглянуть к тебе, — пояснил Джар, остановившись. — Помнишь, ты говорил мне о своей девушке?
— Да, конечно, — ответил он, еще не понимая, к чему тот клонит.
— Ты говорил, что ее убили. Я проверил — ее действительно нет в мире живых. Но есть еще кое- что, о чем тебе следует знать: дело в том, что ее нет и в мире мертвых.
— То есть? — не понял Илья. — Что это значит?
— Это тебе придется выяснить самому. Удачи… — подмигнув ему, Джар растворился в воздухе.
Несколько секунд он пытался понять, что имел в виду Джар, затем почувствовал, как просыпается. Открыл глаза, прислушался — было очень тихо. Сел на кровати, затем встал и прошел на кухню. Отыскав сигареты, закурил и долго стоял, глядя в окно и пытаясь понять, что все это значит…
Утром он позвонил Натали и договорился о встрече. Встретились вечером, в том же самом кафе. Илья передал девушке слова Джара, она задумалась.
— Да, это странно… Мастер сказал, что она покинула этот бренный мир. Все это так и восприняли — что он убил ее. Но если это не так… — Девушка замолчала.
— Хочешь сказать, что она может быть жива?
— Может быть. Хотя мне не хотелось бы внушать тебе напрасные надежды.
— Но тогда где она? — Илья с надеждой заглянул в глаза Натали. — Что с ней случилось, раз ее нет ни в мире живых, ни в мире мертвых?
— Пока не знаю, — ответила девушка. — Но я попробую это выяснить.
К удивлению и радости Ольги, Виктор
оказался невероятно терпелив. Он мог взять ее силой в любой момент, но почему-то этого не делал. Прошла неделя, другая. Месяц. Охранники относились к ней с подчеркнутым уважением, однако сбежать не позволяли. Не выпускали ее и на улицу, хотя по замку девушка могла передвигаться совершенно свободно.
С Виктором она виделась почти каждый день. Они много говорили, разговор всякий раз начинался по инициативе Мастера. Беседовали о живописи и литературе, о кино, но еще больше говорили о магии. Глава ордена очень спокойно и обстоятельно рассказывал ей о том, как устроено мироздание, объяснял, почему происходят те или иные вещи. Говорил о загробном мире, о том, куда попадает тот или иной человек. Ольге было любопытно его слушать, и, тем не менее, она понимала, что за всеми этими разговорами стоит стремление склонить ее на свою сторону. Да, он говорил очень складно, было трудно спорить с выверенной логикой его речей. Все, что он рассказывал, было так понятно… Тем не менее, во время их бесед Ольга буквально
физически чувствовала, как наползает на нее нечто темное и холодное. Ее словно окутывало невидимым покрывалом, туманящим разум, меняющим вещи. То, что еще вчера казалось ей ужасным, сегодня выглядело вполне нормальным. В какой-то момент девушка с ужасом поняла, что меняется, что ее разум предает ее. И тогда она ухватилась за единственное, что у нее осталось, — за молитву.
«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешную», — мысленно читала она, спокойно глядя на Виктора. И так снова и снова, без перерыва. Читала молитву — и чувствовала, как отступают колдовские чары. Тьма, уже готовая было ее окутать, снова рассеялась.
Она выстояла. Оставалось самое сложное — удержаться и дальше. Дни слагались в недели, те — в месяцы. Ольга теперь не избегала общества Виктора, понимая, что этим может лишь рассердить его. Разговаривала с ним на самые разные темы, сама задавала какие-то вопросы. Смеялась его шуткам, поддерживала разговор. Пыталась вызвать у Мастера ощущение того, что он почти победил, что еще немного — и она покорится. Но в ее сознании, уже сами собой, снова и снова звучали слова молитвы.
В середине октября для Ольги, по распоряжению Виктора, сделали новые апартаменты. Самым приятным оказалось то, что рядом со спальней теперь находилась большая светлая мастерская. В ней было все, что нужно для работы: краски, кисти, холсты и многое другое.
— Это самое небольшое из того, что я могу для тебя сделать, — сказал Виктор, спокойно глядя на девушку. — Конечно, ты можешь отказаться от всего этого. Сказать, что тебе не нужны подарки от слуги тьмы, — я это пойму. Но оцени ситуацию чисто практически: убежать ты не можешь, участвовать в жизни ордена не хочешь. Тогда хотя бы занимайся тем, что тебе нравится. Посмотри, — он обвел комнату рукой, — во всем этом нет зла. Чистая светлая комната, чистые холсты. Все условия для творчества. Вспомни: многих людей, оказавшихся в сложной ситуации, спасала работа. У тебя есть шанс последовать их примеру.
— Я подумаю, — тихо ответила Ольга, не желая лишний раз раздражать Виктора.
— Вот и умница… — Мастер несколько секунд задумчиво смотрел на нее, потом повернулся и ушел.
Оставшись одна, Ольга внимательно осмотрела мастерскую. Здесь было очень хорошо: пахло холстами, красками, деревом — от полок из гладких некрашеных сосновых плах. Большие окна — правда, зарешеченные снаружи, — пропускали целое море света. В мастерской было все, о чем только мог мечтать художник, и Ольга не сдержалась: не прошло и часа, как она уже сосредоточенно выводила на загрунтованном холсте контуры будущей картины…