Антон ногами оттолкнул от себя ворчащий теплый ком и понял, что свободен и (о, чудо!) вновь может двигаться. И вполне здоров...

– Баюн, тебе, что, другого места в доме не нашлось, кроме как на мне улечься?

– Ты так храпел во сне, что я не мог заснуть, - отозвался кот, снова пытаясь комфортно устроиться на слишком узкой для двоих кровати.

– Ты-то?
– засомневался парень. Верилось с трудом. Баюн отличался редкостным пофигизмом, а уж если хотел спать, то ему вообще все трын-трава было.
– Хорошо, что ещё не придушил меня, как возмутителя общественного спокойствия.

– Нет, не для того я тебя звал...

– Знаю, для чего, не стоит каждый раз напоминать...

Антон поднялся. Хоть и темно, да толку лежать, все равно уже не заснуть. Кофейку бы сейчас, взбодриться... Да где его взять? Он вышел на кухню - чисто прибрано, будто и не было вчерашнего разгрома.

– Вот и я говорю, повезло чародейке с домовихой.
– Парень обернулся к котофею, прибредшему следом.
– Хоть и не помнит ничего про хозяйку, а дом обихаживает.

– Баюн, а я ведь уже дважды Людмилу видел... Один раз днем, когда ты уходил, а второй ночью, во сне...

– Чего молчал?
– кот уставился на Антона, словно подозревал его во всех смертных грехах, и теперь придумывал жутчайшую казнь.

– Сначала к слову не пришлось, а потом забыл.

– Как ты мог?

– А ты?
– огрызнулся парень, - сам толком ничего не расскажешь, все отговорочками левыми отделываешься. Я тоже соображаю, что к чему, но ничего не зная, легко вляпаюсь в любое дерьмо, как этой ночью, и все поиски пойдут насмарку. Или мы доверяем друг другу, или я иду искать сестру сам.

– Угу, - согласно кивнул лобастой башкой котофей на ультиматум, - иди... Прямо сейчас...
– Антон взглянул на бледный рассвет за окном и как-то сразу передумал.
– Не хочешь? Тогда не лезь в бутылку по пустякам, в свое время все узнаешь. Рассказывай, что видел... А думать уже я буду.

Выслушав парня, кот свернулся клубком и надолго затих. Настолько, что Антон решил, что тот снова задремал. Парень влез в ещё теплую печь, достал заботливо припрятанные домовихой припасы (уяснил, где здешний люд съестное хранит!) и, наложив полную миску, уселся завтракать.

– Делать нечего, придется к Отлюдку идти, как Кимря посоветовала, только это уже без меня.

Непрожеванный кусок лепешки колом застрял в горле у парня.

– Как без тебя?

– Мне к ведьмагу нельзя и близко подходить, самоубийственно. Так что на тебя вся надежда.

– А ты?

– А я, друг ситный, пойду Птаха искать. Чую я, где бесенок обретается, там и чародейка наша поблизости окажется.

– Так может, к Отлюдку и идти не стоит?

– Пойдешь...
– категорично заявил котофей.
– Тут без ведьм не обошлось, а лучше него никто их не знает.

– Далеко идти?

– А это как получится...

– Ты хоть проводишь?

– Нет, Лешего проси, тебе он не откажет.

– Почему ты так думаешь?

– Чародейку он забыл, а вот твое обещание сделать шахматы и научить играть в них - помнит. Он и меня пытался на это дело уговорить, - улыбнулся Баюн, - да у меня рук нет, ножик держать нечем.

Антон вздохнул. Резчик по дереву из него никакой, но, раз пообещал, придется выполнять.

– Леший ведь сюда не приходит больше, верно? Как я его найду?

– А чего его искать?
– удивился котофей.
– Зайди в чащобу лесную, он сам к тебе и выйдет. Спросить, чего в его владениях забыл...

ГЛАВА 3

В очаге, выложенном из камней прямо на земляном полу посреди комнаты, бушевало пламя, облизывая изрядно закопченный котелок, висящий на высокой треноге. Бурление кипящей воды постепенно становилось спокойнее. Огонь ярился по-прежнему, но жидкость постепенно остывала, превращаясь в полужидкую кашицу с крошечными вкраплениями льдинок, пока не застыла тончайшим полупрозрачным зеркалом. Ведьма склонилась, пристально всматриваясь в отливающую темными бликами поверхность.