Василиса разинула рот и уставилась на свое отражение. Мысли ее лихорадочно толкались в голове.

– Вам что, не нравится?

– Кто?

– Прическа?

– Нравится. Я в полном восторге. Как вас зовут?

«Если она скажет – Мальвина, я застрелюсь», – подумала про себя Василиса.

– Наташа, – застенчиво сказала девица с рожками. – Но мне больше нравится Натали.

Василиса усмехнулась.

– Арнольда, кстати, по-настоящему Лешкой зовут, – заметив эту усмешку и по-своему расценив ее, заметила Наташа.

– Слушайте, Натали, – заговорщическим тоном сказала Василиса, оставляя под зеркалом щедрые чаевые. – Есть возможность разжиться деньгами.

– Я не стану ничего распространять, – покачала та головой.

– Я и не предлагаю. Мне нужно посмотреть на старые книги, куда клиентов записывают. На какой день, час, к какому мастеру.

– Да ладно, не надо денег, – пожала плечами Натали. – Пойдемте со мной за ту занавеску.

Безо всяких проволочек Василиса получила в свое полное распоряжение драгоценные книги. Усевшись за маленький столик, она принялась выписывать визиты трех убитых секретарш в последний месяц жизни каждой из них. Потом выскочила на улицу и бросилась к телефону-автомату.

– Арсений! – возбужденно закричала она. – Потрясающая находка! Ну-ка скажи мне, в какие дни были убиты секретарши? Давай месяц и число по всем трем случаям!

Кудесников послушно продиктовал числа.

– Невероятно! Ты должен увеличить мой гонорар.

– А что ты нашла? – спросил хронически недосыпавший, а потому хронически раздраженный Арсений. – Спиннинг с катушкой лески, от которой маньяк отгрызал куски? И отпечатки его пальцев на удилище?

– Если ты стоишь, то сядь.

Кудесников закряхтел, как заржавевшая дверь.

– Сел, – наконец сообщил он.

– Я обнаружила стилиста, который делал прически всем трем секретаршам за несколько часов до их гибели!

– Это Арнольда, что ли?

Василиса сдулась, как шарик.

– Так ты уже знаешь? – разочарованно протянула она. – Мог бы поделиться информацией.

– А тебе зачем? Только голову забивать. Ты давай работай на своем участке. Что ты делала, кстати, в той парикмахерской?

– Тебе в жизни не догадаться, – буркнула Василиса и с размаху повесила трубку на место.

Раздосадованная, она вылетела из-под пластикового колпака и врезалась не в кого-нибудь, а в Шувалова, который неторопливо шествовал по тротуару.

– Ой! – оторопела Василиса. – Игорь Михайлович! Что вы тут делаете?

– Тут – это где? На улице?

– Ну да. У вас ведь машина есть.

– Я живу неподалеку, – повел тот бровями. – Иногда оставляю машину на стоянке и иду пешком. Полезно для здоровья. А вы сделали новую прическу.

– Польщена, что вы заметили. – Василиса нарисовала на лице очаровательную улыбку.

– Заметил? От вашей головы идет такой запах, как будто ее неделю вымачивали в шампуне.

Василиса задушила улыбку на корню и противным голосом сказала:

– Ну, до завтра. Я ужасно спешу.

Она развернулась и пошла в сторону метро. Шувалов двинулся следом, беззастенчиво рассматривая ее ноги.

«Интересно, и часто он здесь прогуливается? – размышляла между тем Василиса, кожей чувствуя, что ее с пристрастием изучают. – Что, если он вот так, тихим ходом, шел себе по улице, потом натыкался на очередную секретаршу, в мозгу его происходило помутнение, он следовал за ней и душил в подходящем месте? А мотив? Мотив, мотив... О! Может, ему не нравится запах парикмахерской?»

Когда вечером Василиса рассказывала Кудесникову о том, как прошел день, тот больше всего заинтересовался Княжским.

– Сколько ему там? Двадцать два года? И его возмущает легкомыслие женщин? Занятно. В двадцать два года я благоговел перед женщинами. А уж если они были хорошенькими и стреляли глазками по сторонам, то сердце мое просто пело от восторга. Я бы мог стать рабом любой из них, только пальцем помани. Знаешь что, Василиса, позли-ка его завтра.

– Каким образом? Сделать ему непристойное предложение?

– Выбери момент, когда он будет рядом, и поприставай к какому-нибудь мужчине. Посмотри, как Княжский среагирует. Если он и в самом деле не одобряет всех легкомысленных женщин, а не только тех, которые нравятся ему, он плохо среагирует. Ты должна проследить за его реакцией.

– Послушай, Арсений, а тебе не кажется, что за такую работу ты мне слишком мало пообещал? Я бьюсь как муха на крючке за какую-то штуку баксов.

– Хочешь сказать, что за кокетство следует доплачивать отдельно?