Единственный казус произошел после ужина, когда оказалось, что в самой гостильне осталось лишь две комнаты, одна из которых была с тремя кроватями, а другая — вообще одноместная.

— И кто у нас будет спать на коврике? — спросил Яромир, когда друзья стали подниматься по лестнице, при этом выразительно поглядывая на Ждана.

— А чего сразу я?

— Ждан, — Веля укоризненно посмотрела на него, — Яромир ни словом не обмолвился о тебе.

— Зато так посмотрел!

— И что?

— Вот он и будет спать на коврике! — ворчливо отозвался парень.

Шаттренец, открывающий дверь, оглянулся и невинно поинтересовался:

— А больше тебе ничего не надо?

— Рожу твою хотя бы день не видеть, — огрызнулся Ждан, входя.

— Извини, этого удовольствия я тебе доставить никак не могу.

— А ты бы постарался! — заводился парень все больше и больше.

Шатренец смерил его скептическим взглядом и как бы в пустоту изрек:

— Господа, как вы думаете, мир сильно ухудшится, если я придушу белобрысого?

— Мир сильно улучшится, если тебя кто-то придушит!

Одна из кроватей была чуть больше, и Дарен, махнув на двух препирающихся петухов рукой, тихо сказал:

— Веля, ты не против, если мы будем спать здесь вместе? — он кивнул на кровать.

Девушка покраснела и помедлила с ответом. Войник вздохнул, поднял глаза наверх, мысленно прося у Эльги с Оаром терпения, и добавил:

— Я положу между нами покрывало.

Велимира, продолжая глядеть в пол, все-таки ответила шепотом:

— Хорошо, — и спросила чуть погодя: — а тебе не будет холодно спать?

— Нет, — Дар усмехнулся, — не переживай.

Веля, быстро скинув рубашку и платье, пока мужчины отвернулись, залезла под одеяло и отвернулась к стенке, прислушиваясь к своим ощущениям от того, как кровать прогибается под тяжелым мужским телом, и как недолго рядом шевелится что-то теплое и человеческое…

Зажмурившись, девушка покраснела еще больше, и мысленно строго сказала самой себе:

"Хватит уже об этом думать!".

Но заснуть все равно сразу не получилось, что было крайне обидно: Дарен рядом захрапел практически сразу, да так, как будто в последний раз, честное слово. То же относилось и к остальным друзьям.

"Засну, — подумала девушка, натягивая на себя одеяло, — всем назло — засну!".

И заснула.

А Хельга подарила ей сон, где она, Велимира, в кошачьем обличье разгуливала по родной веснице, распугивая глупых кур. Солнечные лучи запутались в рыжей шерстке, хвост — трубой, чтобы не обольщалась соседская мурка — и вперед, только вперед, за солнцем, за ветром, за Осенью! И уже не так страшно становиться кошкой на самом деле.

А утром проснулась от странных ощущений. Что-то непривычно давило на бок, поверх исподней рубахи. Причем, надо заметить, давило приятно. Стоило об этом подумать — и Веля проснулась окончательно: кошка из сна растворилась, уползла серым туманом под запертую дверь, да так там и осталась — караулить незваных гостей.

Поверх ее талии, которой за бесформенной одеждой было не найти, лежала рука. Знакомая такая рука, тяжелая, бледная и без рубашки.

— Ой…

После этого шепота-выдоха пришло осознание, что в спину не дует тоже вовсе не по причине накинутого одеяла.

Осознав все это и остро почувствовав чужую грудь через ткань рубахи, Веля отчаянно покраснела и застыла, боясь пошевелиться или вздохнуть лишний раз.

Что надо делать в таких ситуациях — девушка не знала, и любое упоминание о "первой ночи любви", как называли ее жрецы Сонны Светоносной, вызывало лишь очередную волну смущения, хотя умом-то Велимира понимала, что смущаться-то, собственно, и нечего. Сбросить руку и вскочить? Так ведь проснется же… Лежать так и ждать, пока сам пробудится? Тоже не выход, потому как долго Веля в таком напряжении не протянет, пошевелится. Вот напасть! И не смущалась ведь никого из трех, пока один их них рядом не лег… А если бы здесь был Ждан?

Веля задумалась, стараясь отвлечься от назойливых мыслей, подозрительное сосредоточение которых находилось сейчас в области спины и живота.

Вот если бы рядом лежал Ждан или Яромир… Да врыхи лысой она стеснялась бы! Получается, что она как-то по-другому относится к самому Дарену? Или дело в том, как он сам к ней относится?

Окончательно запутавшись, Велимира припомнила их совместный поход из глубин Даренова подсознания, в которых уже летала Моарта-Чернокрылая, затмевая свет выхода из бесконечных лабиринтов Здронна. Нет, ну право же, не может же причина ее трепета относиться исключительно к тому, что он — ее суженный? Ей-то какая разница, кого Осень назначила?.. Или та была настолько мудрой, чтобы просчитать все, до последней дорожки-судьбы, до последнего узелочка на их совместной Нити?..