Шрифт:
Штурмбанфюрер окунул лезвие в тазик с теплой водой и, намылив щеки, начал бриться. Вытершись, он маленькими ножницами подровнял усики. Уже давно послали человека встречать гостя, и тот появится с минуты на минуту, а Хофштадтеру хотелось выглядеть безупречно. Это не означало, что он в другие дни за собой не следил, просто сегодня представился особый случай.
Дитрих бросил взгляд за окно. С востока опять надвинулись облака, повеяло холодом, и макушки деревьев заколыхались. Хофштадтер неспешно оделся, накинул пальто и, зажав в зубах сигару, вышел в сад. Казалось, зима никогда не кончится.
Почти сразу вдалеке затарахтел мотор приближающегося автомобиля.
Раньше они ни разу не виделись и при первом рукопожатии глядели друг на друга с недоверием.
— Добро пожаловать в Новую Германию. Здесь у нас Бавария в миниатюре, — произнес немец, изображая из себя радушного хозяина.
Хиро Отару, тощий как жердь японец, съежился в своем двубортном костюме в белую полоску и поклонился. Хофштадтер проводил гостя в дом. Хиро расположился в приготовленной для него комнате, принял душ, и они встретились в гостиной, где на столике лежал гобан — доска для игры в го.
— Что вы скажете на то, чтобы выпить по глоточку и сыграть партию? — предложил Дитрих, доставая бутылку ликера и два бокала.
Отару водрузил на нос очки в черепаховой оправе и предоставил первый ход Хофштадтеру.
— Война проиграна. Напрасно в Германии все еще питают иллюзии, — с горечью в голосе произнес немец и передвинул фишку.
Японец молча сделал ответный ход.
— Видите, герр Отару, — Дитрих кивнул в сторону окна, — вон там, на юге, за горами, располагается столица этого злосчастного государства. Прошло более пятидесяти лет, как немецкая община обосновалась здесь, чтобы реализовать идеал, который рушится сейчас в Европе. Я отнюдь не разделяю выбора моих соотечественников, решивших создать себе новую малую родину в Парагвае и отгородиться от всего мира. Просто у меня нет другой возможности завершить, как сказал бы мой папаша, миссию.
Хофштадтер сам удивился своему порыву и смущенно улыбнулся.
За гребнями гор гасли последние лучи солнца, и контуры деревянных построек стали скрываться в сумерках.
Партию в го [7] прервали, чтобы поужинать. Отару говорил мало, но Дитриха его немногословность вовсе не смущала. Он чувствовал себя с японцем совершенно естественно. Вскоре уставший с дороги гость откланялся и ушел спать.
Вернувшись в гостиную, хозяин еще долго потягивал ликер, уставившись на гобан.
7
Го — стратегическая настольная игра, некое подобие шашек. Ее создание приписывают одному из легендарных китайских императоров или его ближайшим придворным. В VII веке го попало в Японию, где начиная с XV века пережило сильнейший подъем. В XIX веке го, ранее культивировавшееся лишь в Азии, получило известность и постепенно распространилось в Европе и Америке.
Рано утром, когда Дитрих в дамасском халате завтракал в столовой, появился японец, одетый, в отличие от хозяина, в костюм.
— Я вижу, вы уже отдохнули, Отару-сан, а ведь вчерашнее путешествие, наверное, было не из легких.
Надевая очки, тот ответил:
— Я сплю сколько требуется, герр Хофштадтер, и не люблю терять время. Мне уже довелось просмотреть вашу документацию.
Японец прихлебнул чай, и на его лицо легла тень.
— «Инь Чжень» [8] с сушеной грушей… а вы человек утонченный, штурмбанфюрер. Образованный, умный, и именно поэтому я осторожен…
8
«Инь Чжень» — сорт белого элитного чая. На изготовление чая идут нежные молодые почки, покрытые серебристо-белыми ворсинками. Его употребляют с солеными или острыми блюдами и сухофруктами.
Дитрих довольно улыбнулся:
— Что вы говорите, Отару-сан?
Еще раз пригубив чай, японец ответил:
— Буду откровенен. Вы от меня что-то скрываете: бумаги, приготовленные для меня, — лишь вершина айсберга. Есть еще какие-то документы, но вы либо не хотите показывать, либо выжидаете.
Немец посмотрел ему в глаза:
— Пойдемте со мной.
Хофштадтер не стал переодеваться, и как был в халате, так и повел Отару по длинным коридорам мимо чучел кайманов и картин эпохи Возрождения. Вскоре они оказались перед дверью, за которой открылась ведущая круто вниз лестница, вырубленная прямо в скале, и стали спускаться. В ноздри ударил запах сырости, а затем воздух сделался очень влажным. Японец дважды снимал очки и протирал линзы. Немец шел довольно быстро, светя перед собой фонарем и все время оглядываясь. Повернувшись в очередной раз, Дитрих увидел, что гость затоптался на месте.
От забежной ступени короткий коридор вел к металлической винтовой лестнице, круто поднимавшейся вверх. Они вышли уже за пределы виллы и собирались войти в другое здание.
— Осторожно голову, Отару-сан, и смотрите под ноги…
Круг света от фонаря становился все слабее. Поднимаясь по ступенькам, Хофштадтер понял, что не слышит шагов позади себя.
— Ну, что вы там? — Не дождавшись ответа, Дитрих вернулся назад.
Хиро сидел на ступеньке, держа в руке какую-то коробочку. Задыхаясь, японец судорожно ее открыл, высыпал на ладонь несколько маленьких пилюль и бросил их в рот. Он с трудом восстановил дыхание и попытался встать, опираясь рукой о стену. Лоб был покрыт испариной.
— Отару-сан, все в порядке? — Хофштадтер зажег масляную лампу, которая находилась здесь, и подошел поближе.
— Д-да, все хорошо. Не волнуйтесь, герр штурмбанфюрер, мне уже лучше. Прошу вас, идите вперед.
Немец снова зашагал по ступенькам, все время оборачиваясь и стараясь не освещать лицо Отару, чтобы не смущать гостя. Поднимались они долго — лестница сделала множество витков. Хиро не отставал — видимо, пилюли возымели действие. Запах сырости постепенно ослабевал, и воздух становился более свежим.