— Хочу! — тотчас ответила она. — Обсудим задание прямо сейчас, пока я не уехала.

— Давайте прокатимся, — предложил Кудесников, мотнув головой на аттракцион, и взял вдову под руку. — Высоты не боитесь?

— Я ничего не боюсь! — отрезала та.

Взгляд у нее был неповторимый. В нем смешались тоска, ревность и надежда.

Они по очереди влезли в люльку, защелкнулись специальной палкой, чтобы не выпасть ненароком, и скрипучий механизм медленно потащил их вверх.

— Вот вам аванс. Я выяснила у вашей секретарши, сколько вы берете за расследование убийства. — Она достала из сумочки пачку денег и сунула ему в руки. — И расписку за вас написала — только автограф свой оставьте, и дело в шляпе.

«Это у тебя дело в шляпе, — подумал Арсений. — А у меня все только начинается!»

— Зачем вам это нужно? — на всякий случай спросил он. — Ведь вы подозреваете, что муж не был вам верен…

— Я его простила, — отрезала Виктория. — Злиться на него теперь, когда его убили, было бы верхом идиотизма.

Кудесников не сдавался:

— Я уверен, что милиция найдет преступника. Вы и так остались одна, без материальной поддержки…

— Все как раз наоборот. У Ромы куча родственников, которым наверняка понравится, что я наняла частного детектива. И тогда поддержка мне обеспечена на всю оставшуюся жизнь.

— В таком случае ладно, — оживился Арсений. — Пока у меня есть только одна зацепка. Но я возлагаю на нее большие надежды. Буду связываться с вами по мере продвижения вперед. Если захотите поговорить — звоните моей секретарше.

— С ней невозможно связаться, — буркнула Виктория. — Лучше я буду звонить вам. Господи, как высоко! А вон река, в которой нашли Рому, — сказала она дрогнувшим голосом. — У меня спрашивали, что он делал на Рябиновой улице. Как будто жены могут что-то знать! Жены всегда оказываются дурами, когда начинается расследование. Представляете, что подумают обо мне милиционеры, когда выяснят, что муж ходил налево?

«Вот это комплексы! — вздохнул про себя Арсений. — Теперь уж и мужа убили, а она все переживает о том, что кто-то о ней что-то там подумает». Самому Кудесникову всегда было наплевать, кто и что о нем думает. Он умел радоваться жизни и не позволял себе омрачать ее всякой ерундой.

Виктория неожиданно ударилась в слезы, пришлось прокатиться с ней еще один круг, чтобы хоть как-то успокоить. Они расстались возле весело брызжущего фонтанчика, и Кудесников стоял и смотрел, как новоиспеченная вдова продвигается к выходу. Походка у нее была по-мужски уверенная, руки и ноги крепкие, шея короткая. Арсений невольно подумал, что Виктория запросто могла прикончить мужа в порыве ревности. Впрочем, зачем бы ей тогда поручать расследование частному сыщику? Противоречит здравому смыслу.

Когда он сел в автомобиль и завел мотор, мысли его обратились к Марьяне. Времени до ужина еще полно, но, пожалуй, стоит вернуться к ней в номер и проконтролировать сборы. Пары минут на инструктаж может не хватить. В конце концов, она годы и годы носила в себе обиду. Не так просто будет справиться с ней в один присест.

Он вошел в гостиницу, взял ключ, взбежал на третий этаж и сразу постучал в ее номер. В ответ на его стук раздалось цоканье каблучков.

— Как в воду смотрел! — воскликнул Арсений, увидев соседку на пороге. — Что это вы с собой сделали?

— Что? — испуганно спросила Марьяна и растерянно оглядела себя.

На ней была юбка из светлой ткани, жакет с короткими рукавами, закрытые туфли и серьги-гвоздики в ушах в качестве украшения. Усмиренные кудри заколоты сзади в крохотную дулю.

— Ничего особенного. Знаете, на кого вы похожи?

— На кого? — спросила она мрачным током: понимала, что ничего хорошего не услышит.

— На жену политического лидера, посетившую детей-сирот в городском приюте. Элегантна, безупречна, обезжирена.

— Но я приехала в Аркадьев в качестве представителя фирмы! Вы же сами сказали — не наряжаться! Выглядеть как обычно!

— Обычно вы не такая. Когда я увидел вас на вокзале, вы были как… всполох пламени!

— Я жутко нервничала.

— Вы и сейчас нервничаете, не так ли? Она согласно кивнула головой.

— Вам следует немедленно… перевоплотиться. Можете остаться в этом костюме, но все остальное исправьте.

— Как?! — с надрывом спросила она. — Я постарела!

— Дурочка. Вы были кислым зеленым яблоком, а превратились в спелый плод. У вашего Лебедева слюнки потекут.

— Что нужно исправить? — спросила она. Ее напряженный подбородок свидетельствовал о принятом решении.

— В первую очередь настрой. Закройте глаза и представьте себе, что вы влюблены. Не в меня, не беспокойтесь. Меня и так рвут на части. Значит, вы влюблены. Вы думаете о том, что возлюбленный ждет вас в Москве. Вы поедете с ним в Париж на выходные, он от вас без ума, вы от него тоже…

— Так что же делать-то? — свирепо спросила Марьяна.

— Подойдите к зеркалу и скажите, соответствуете ли вы нарисованному мной образу?