— Побег? Меня не интересует этот побег, гяур. Меня интересуешь ты.

— Я? Но я простой воин. Служил в войске в полку дворянской кавалерии Шереметева. Затем попал в плен и стал рабом. Что во мне может быть интересного?

— Но ты хорошо говоришь по-турецки.

— Ты желаешь сделать меня толмачем* (*толмачь — переводчик)?

— Толмачей у меня достаточно. Мне нужно от тебя иное. Ты знаешь кто такой Асан Мустафа, гяур?

— Нет.

— Не знаешь? Так я скажу тебе. Это второй сын великого визиря Блистательной Порты Мехмеда Кепрюлю.

— Я не знаю его. Что мне до великого визиря? Он мне не кум и не сват.

— Это и понятно. Но ты редким образом похож на него. И ты знаешь турецкий язык и еще другие языки, не так ли?

— Знаю польский.

— И ты простой воин дворянской конницы? — усмехнулся турок.

— И что с того? Разве простой воин не может говорить на нескольких языках?

— Может быть. Бывает всякое. Но не в твоем случае. Ты знаешь вельмож хана в Бахчисарае? — неожиданно спросил Дауд-бей.

Ржев вздрогнул как от удара хлыстом.

— Вельмож крымского хана?

— Да вельмож хана крымского Мехмеда IV Гирея?

— Откуда я могу знать их? Я простой воин…

— Не стоит лукавить, гяур. Ты не простой воин.

— А кто же я? — Ржев изобразил искреннее удивление.

— Ты шпион московского царя. И тебе знаком резидент царя в Бахчисарае.

"Черт! — про себя выругался Ржев. — Откуда ему про это известно? Неужели Федора пытали, и он показал это под пыткой?"

Турок снова засмеялся и его толстые щеки при этом затряслись. Но он быстро взял себя в руки.

— Ты думаешь, что я приказал пытать твоего товарища? Нет. Пытками не всегда добьешься того, что нужно. Я знаю, кто ты такой, ибо Дауд-бея обмануть нельзя. Я знаю, что ты и твой друг боярский сын хотите попасть в Стамбул. И я могу вам в том помочь.

— Ты?

— Я. Больше того мы можем с тобой помочь друг другу, Василий. Ты сможешь оказать много услуг своему царю, а я своему. Зачем же нам ссориться и дальше играть в никому не нужную игру? Сам Аллах свел нас с тобой.

— Твой царь и мой враги, почтенный Дауд-бей. Наши государства ведут войну.

— И что с того? Эта война не навсегда. И не стоит забывать, что и твой царь и мой султан имеют общих врагов.

— Это так, но с чего ты взял, что я могу быть доверенным лицом моего царя?

— Если я ранее и не был в этом уверен, то теперь знаю наверняка. Ты большой человек в Москве. И не стоит говорить, что ты простой дворянин.

— Но это так. Хоть я и получил хорошее…

— Не стоит продолжать, гяур! — прервал его Дауд-бей. — Мне эта игра надоела.

— Желаешь допросить меня при помощи палача, эфенди?

— Зачем? Ты мне нужен. Думаешь, если я узнаю имя резидента вашего царя в Бахчисарае, то выдам его? Какая мне в том выгода?

— Допустим, я знаю его, эфенди. Только допустим. Но если ты узнаешь, кто он, ты станешь вредить моему государю.

— А вот это не так, молодой гяур. Я видел твоего товарища боярского сына. Он глуп и прямолинеен. С таким мне говорить нет резона. Но вот ты умен, хоть и молод. Опыта маловато, но это еще придет.

— Ты говоришь загадками, почтенный, — Ржев направил Дауда высказаться точнее.

— Я могу тебе помочь хорошо устроиться в Стамбуле.

— И что с того?

— Ведь ты стремился в Стамбул? Для твоего царя иметь там своего человека дело важное. А если ты станешь приближенным большого человека? Что скажешь о такой перспективе? Есть от чего закружиться твоей голове?

— Может и так, но…

— Так помоги мне стать большим человеком в Стамбуле! И я смогу тебя устроить на хорошую должность при мне.

— И что это будет за помощь? Что я должен сделать?

— Выдай мне резидента в Бахчисарае для начала.

— Я так и знал, почтенный. Лучше приготовь все для пыток. Я не столь глуп.

Дауд-бей понял, что пора выкладывать другие козыри в игре с этим урусом.

— Пытки? — переспросил турок. — Ты желаешь видеть пытку? Мой немой палач мастер на эти дела.

— Я готов, — твердо заявил Ржев. — Посмотрим кто из нас крепче, твой палач или я.