** Коносамент - это транспортный документ, являющийся ценной бумагой, который содержит условия договора морской перевозки и выражает право собственности на перевозимый груз

*** один TEU - один стандартный двадцатифутовый морской контейнер. В этой единице выражается пропускная способность всех контейнерных терминалов, портовых, железнодорожных, автомобильных.

**** Условия по ИНКОТЕРМС 2000, международной торговой системе. FOB - free on board, франко-борт. Термин "Франко борт" означает, что продавец выполнил поставку, когда товар перешел через поручни судна в названном порту отгрузки. Это означает, что с этого момента все расходы и риски потери или повреждения товара должен нести покупатель. По условиям термина FOB на продавца возлагается обязанность по таможенной очистке товара для экспорта.

***** Меч короля Артура. По преданию- был живым существом.

****** Дважды рожденные - христиане-еретики, при Рейгане скомпоновались в "Моральное большинство". Их ересь основана на аннотизированной Библии Скофильда, которая в США распространена намного больше, чем оригинальная Библия, и которая сама по себе является страшным богохульством. Дважды рожденные верят, что Христос появится во время ядерной войны, в которой выживут только праведные.

******* Первая поправка к Конституции США - провозглашает право свободно получать и распространять информацию.

Возмездие...

Каким оно бывает? Да по-разному - каждый раз. Но чаще всего - неожиданным и жестоким.

Только что построенная по индивидуальному проекту десятиэтажка располагалась в тихом районе Москвы, была окружена зеленью - строителям строго-настрого запретили вырубать окрестную зелень при строительстве. Тихий, хорошо ухоженный, чистый дворик, который каждый день подметает дворник, молодой и трезвый, с внимательным взглядом. Вереница черных Волг, Чаек, даже ЗИЛов - они подъезжают к дому обычно по утрам и вечерам, а так машин около здания почти не бывает. В этом месте нет ни хулиганов, ни алкоголиков - никого. Немудрено - рядом дом приемов МИД, напротив, через улицу - охраняемое постоянным постом милиции посольство Габона. Охраняется и это здание - двумя постоянными постами с двумя машинами, посты сменяются каждые восемь часов. Здание принадлежит Управлению делами ЦК КПСС.

Началось ночью, по-зимнему морозной и тихой, в одиннадцать часов ноль-ноль минут. Четыре машины появились в переулке, они ехали с разных сторон, ехали вполне себе мирно, не превышая скорость. Две шестерки, Нива и новенькая восьмерка. И лишь достигнув нужного здания - верней, не самого здания, а подъездных дорожек к нему, они резко свернули к зданию...

По инструкции, сотрудники КГБ - в каждой машине их было трое, по пистолету на каждого и один автомат АКС-74У в багажнике, во время смены должны были бодрствовать, все трое. На самом деле, бодрствовали только трое - двое в первой машине, и один во второй. Самые молодые, их для этого и взяли в экипажи. Да и что тут может произойти такого - если даже хулиганы появятся, проснуться секунда молодой растолкает...

И поэтому, когда две машины - обе шестерки почти синхронно остановились рядом с припаркованными ГБшниками машинами - те, кто спал, не успели даже проснуться. А те, кто бодрствовал - не сумели разглядеть во тьме московской ночи, в неверном свете фонарей почти ничего - ни опущенные со стороны пассажиров стекла в дверцах, ни смотрящие на них опаленные дыры стволов...

Четыре автомата Калашникова АКС-74УБ заработали одновременно, лязг бешено бегающих затворов и стук пуль о сталь кузовов машин были слышны громче, ем шум выстрелов, он надежно глушился ПБСами. Автоматчики работали наверняка - каждый не отпускал курок до тех пор пока затвор не лязгнул последний раз вхолостую, каждый автомат выпустил по тридцать пуль и каждая машина приняла в себя по шестьдесят. Осколками осыпались стекла, отчетливо запахло паленым. Никто в салонах обстрелянных машин не выжил.

Выскочив из машин, боевики бросились к зданию, на ходу перезаряжая оружие. В каждой машине их было трое - двое немцев и один советский офицер, командир тройки. Пока бежали до подъездов, до успевших занять позиции товарищей - боевики уже успели перезарядить свое оружие, благо магазины они смотали по два изолентой...

– Цвайтен унд виртен айнтаг! Шнеллер! Шнеллер! *

В одном из подъездов открылась дверь - обычная дверь, деревянная, одна из секций из толстого стекла. Мордатый то ли консьерж, то ли охранник, легко одетый, высунулся на улицу, на мороз - и замер, глядя на бегущих к подъезду бойцов и не в силах осознать увиденное...

– Что...

Бегущий первым советский офицер вскинул ПБ и дважды выстрелил - бурая жижа брызнула из расколотой пулями головы, тело консьержа так и повалилось на пороге, грузно и медленно, так оседает взорванный дом...

– Шнеллер!

Один за другим боевики прорвались в подъезд, перепрыгивая через труп убитого консьержа...

– Фюнфен, секстен - фор орт! Ворхалле! Нименд гебен соллте!**

– Яволь!***

Это могло происходить сорок с лишним лет назад, в сорок первом. Отрывистые команды на немецком, автоматный огонь, бегущие к зданию бойцы. Но это происходило здесь и сейчас, в советской Москве. В Москве восемьдесят седьмого года...

На площадку кто-то высунулся - возможно, кто-то из ветеранов. Весь подъезд был передан для заселения КГБ, здесь жили и Крючков и Бобыкин и много кто еще. Инструкция у офицера, командующего прорывающимися на нужный этаж бойцами, была простой - сначала стрелять на поражение, потом разбираться. Но у офицера был еще и здравый смысл. И была совесть, не позволившая ему вот так просто застрелить седого старикана.