«Вот как? А на слово «робот» ты совсем не обиделся, железяка?» – усмехнулся Джекоб. Он уже приготовился к тому, что генерала Штойберга снова начнут искать по злачным местам, однако Феликс отозвался сразу.

– Але! Генерал Штойберг, слушаю вас.

– Феликс, это я, Джекоб.

– А, Джекоб! Привет, приятель, как там у вас дела?

– Сегодня ходил в разведку, уже третий раз за последнюю неделю.

– В разведку? Это поступок, Джекоб, поздравляю.

«Пьян, скотина…» – подумал Браун.

– Я сегодня говорил о тебе в штабе. Описал обстановку, в которой ты оказался. Они как будто прониклись. Но нам нужны какие-то сведения, Джекоб, понимаешь?

«Или трезв? Излагает вроде связно…»

– Феликс, сегодня мы слышали перестрелку!

– Правда? Прямо на объекте?!

– Нет, совсем в другой стороне.

– В другой стороне? Нет, Джекоб, это не информация, в другой стороне мог стрелять кто угодно…

– Феликс, я, между прочим, уже вторую неделю живу с грязными ногтями и моюсь пенообразователем. Ты знаешь, что такое пенообразователь?

«Возможно, охотники-промысловики, Феликс, – послышался в трубке невнятный мужской голос с подозрительными манерными интонациями. – Иди сюда, дорогой, я хочу, чтобы мы сидели рядом!»

– Может, это охотники-промысловики, а, Джекоб? – тотчас спросил Феликс. Браун поморщился. Неужели Феликс… этот самый?

– Феликс, ты пьян? Я говорю про ужасные условия, а ты…

– Ты меня задолбал уже, Джекоб! Ты всякий раз думаешь, что пьян! А я не пьян, я трезв! Ты что, совсем меня не уважаешь? Ты меня уважаешь, Джекоб?

– Пошел ты сам знаешь куда… Я перезвоню тебе в другой раз.

Сказав это, Браун отключил связь и с минуту сидел, глядя перед собой.

В подполе зашуршала крыса. Затем успокоилась и, видимо, уснула.

Неожиданно на скриптографе сработал сигнал вызова. Браун даже не поверил поначалу и с удивлением уставился на гудящий и мигающий лампочкой прибор. Затем включил его на прием.

– Джекоб, ты?

– Я…

– Ты чего трубки бросаешь, урод?

– А чего ты там с мужиками любезничаешь? Ты что, педик?

– Я педик? Ты с ума сошел?

– Но ты же с мужиками шуры-муры, правильно? Это ведь не бабы?

– Это не бабы, Джекоб, это проверяющие инспекторы из Министерства обороны…

– И что с того, что они инспекторы?

– Ох, Джекоб, с тобой одни проблемы. Короче, в штабе округа принято принципиальное решение о возможности десантирования к тебе десяти «сантайгеров».

– Зачем?

– Затем. Когда вы реально приблизитесь к объекту?

Браун вздохнул. Век бы ему этот объект не видать. Даже лишь представив, что приближается к ним, он испытывал жуткий, холодящий ноги ужас. Это интуиция или шиза?

– Решение принимает капитан «Нортекса», Феликс.

– Но вы же там уже вторую неделю, правильно?

– Правильно. Сегодня десятый день.

– И все это время постепенно приближались к «Ниагаре», я правильно понял?

– Правильно, Феликс.

– Значит, скоро подойдете совсем близко?

– Да, капитан Альварес так и планировал…

– Значит, когда вам дадут прикурить, потребуется усиление, вот тогда десяток «сантайгеров» к вашим услугам.

– Так, может, сразу начать с «сантайгеров»?

– Нет, Джекоб, так не получится.

– Почему не получится, Феликс? Давай мы подготовим площадку, а вы выдвигаете десант? Как тебе такое?

Ответа не было.

– Эй, Феликс! – позвал Джекоб и потряс трубку скриптографа, но в ответ не раздалось ни звука.

«Крошка… красавчик… ну сядь со мной…» – донеслись до Джекоба приглушенные голоса, стало понятно, что Феликс зажимает трубку ладонью.

– Ничего себе, – прошептал майор. – Вот и будь после этого генералом…

– Короче так, Джекоб! Ты меня слышишь? – вернулся на связь Феликс.

– Слышу…

– Короче, так. Наши старперы хотят быть уверенными, что вы там что-то делаете. Если будут потери, они сразу вышлют десант из «сантайгеров», понимаешь? Эти мерзавцы вскормлены на крови и других аргументов не понимают… Догоняешь?

– Догоняю, Феликс. Ладно, как сходим к объекту, дам тебе полный отчет. Возможно, понадобятся «сантайгеры»… Но не хотелось бы…

– Отлично, старик. Не пропадай. Всего хорошего!

– И тебе…

Браун выключил скриптограф и, вытянув босые ноги, задумался, анализируя услышанное. Однако подпольная суета проснувшейся крысы не давала ему сосредоточиться на анализе. Под полом пыхтели и елозили, елозили и пищали.